Сегодня в нашей программе речь пойдет о новой книге Владимира Мартынова, которую автор назвал «2013 год». Презентация издания состоялась на 17-й международной ярмарке интеллектуальной литературы Non/fiction в конце ноября.
Владимир Мартынов - композитор, мыслитель, писатель, историк, а также знаток древней и современной музыки. В 1970 году он окончил Московскую консерваторию по классу композиции, а годом позже и по классу фортепиано. В 1975-1976 годах Мартынов участвовал в концертах ансамбля старинной музыки, исполняющего произведения 13-14 веков Италии, Франции, Испании. Владимир Мартынов побывал в фольклорных экспедициях в различных районах России, на Северном Кавказе, в Центральном Памире, горном Таджикистане. Изучал музыку и музыкальное теоретизирование европейского Средневековья и Возрождения.
В 1978 году музыкант решил посвятить себя религиозному служению: преподавал в духовной академии Троице-Сергиевой Лавры, занимался расшифровкой и реставрацией памятников древнерусского богослужебного пения, изучал древние певческие рукописи в ряде монастырей и создавал музыку для богослужения по древним канонам.
Примерно в 1984 году Владимир Мартынов вернулся к композиторскому занятию. Написал музыку более чем к 50 телевизионным и кинофильмам, среди которых «Михайло Ломоносов», «Особо опасные», «Холодное лето 53-го», «Николай Вавилов», «Смиренное кладбище», «Поворот», «Русский бунт», «Остров» и другие. Долгое время Владимир Мартынов сотрудничал с режиссерами Юрием Любимовым, Анатолием Васильевым и другими. В 2013 году он выступил одним из соавторов новой музыкальной редакции оперы Александра Бородина «Князь Игорь» в постановке Юрия Любимова.
Как философ Владимир Мартынов уже не первое десятилетие развивает идею конца времени авторства, в частности времени композиторов. Среди его наиболее известных книг - «Зона опус пост, или Рождение новой реальности», «Пестрые прутья Иакова», «Казус Вита Нова», «Время Алисы», трилогия под названием «Автоархеология», учебное пособие «История богослужебного пения», изданное Музеем Органической Культуры, и другие произведения.
В своей новой книге Владимир Мартынов говорит о важных проблемах и вызовах недавнего прошлого. Рассуждая на злободневные темы, он избегает останавливаться на частностях. Владимира Мартынова занимает не информационный шум, из которого складывается современность, а над-исторические закономерности, приведшие к событию - в 2013 году общество перешло рубеж, за которым последовало обнуление прежних ценностей и авторитетов. Выступая свидетелем и язвительным хроникёром последнего времени, он призывает не только сохранять почву под ногами, но и смотреть в будущее с открытостью и надеждой.
Презентацию книги Владимира Мартынова в Москве открыл генеральный директор Издательского дома «Классика 21 век» Александр Карманов.
Алексадр Карманов: Мне кажется, что в книжке 2013 год действительно есть чувствование времени, очень пронзительное чувствование, очень авторское чувствование. И хотя Мартынов постоянно в наших представлениях ассоциируется с концом авторства, но здесь действительно позиция очень личная, очень может быть резкая временами. Книжка, принципиально не согласная со многими устоявшимися утверждениями. И в этом вся соль.
RadioBlago: В книге «2013 год» Владимир Мартынов не без тревоги пишет об обнулении былых ценностей и авторитетов, казавшихся незыблемыми. Еще одна цитата из аннотации к произведению: «Это не ликование авангардиста, приветствующего новый, невиданный порядок, а трезвое принятие факта. Мартынов с тревогой пишет о событиях двухлетней давности – будь это самоубийство ультраправого писателя Доминика Веннера, революция на Украине, легализация однополых браков или отречение Бенедикта XVI от папства, – но понимает неотвратимость перемен и пытается не терять надежды».
Владимир Мартынов: Вот 2013 год для меня очень такой существенный год, и не только для меня, это год сплошных юбилеев. Это и юбилей Вагнера 200-летний, а если говорить уже о 1913 годе, это вообще такой год кошмарный по количеству. В общем, я даже не знаю, с чего перечислять. Это и Стравинский, и Шёнберг «Весна священная», это и Гуссерль и Пруст «В поисках утраченного времени». Это и Дюшан, колесо велосипедное. В общем, если смотреть из нашего, худосочного 2013 года, просто впадаешь в священный трепет. Если сравниваешь количество фундаментальных свершений, сделанных в 1913 году.
2013 год это последний спокойный год. Понятно, что вот здесь пошли эти украинские события. Мне кажется, эти украинские события это не частный случай. Это действительно, конец света, если так можно сказать. Конец света, который наступил после Конца света, объявленного в 2012 году 21 декабря. Вот кажется, такая пустая дата, но на самом деле она не пустая дата. Для меня собственно говоря, эта дата действительно явилась концом света. И книжка посвящена, конец света наступил, мы просто этого не замечаем. Не замечаем конца света.
RadioBlago: Владимир Мартынов признался на первой презентации в Москве, что по его мнению, эта книга о полнейшей деградации человека как вида. С чем связаны столь пессимистичные выводы современный философ пояснил собравшимся на встречу читателям.
Владимир Мартынов: Произошло нечто такое, после чего человечество, собственно, не имеет права на существование. И он не будет существовать в виде, в каком он существует сейчас. Потому что если будет так продолжаться, просто по сути дела надо, сгореть от стыда.
И вот в 2013 году произошло, на мой взгляд, два очень таких очень знаменательных события, которые как бы забываются. С одной стороны, это отречение от папского престола Папы Бенедикта XVI, совершенно такое событие из ряда вон выходящее, что было подтверждено ударом молнии в Крест на куполе Святого Петра, которое видели миллионы людей. И интронизация Папы Франциска I. И тут очень вот интересное наблюдение было сделано моим другом, Максимом Трифаном относительно связи Бенедикта XVI и Франциска I с открытием планет Нептуна и Плутона. И Плутон как в связи с разными научными изысканиями теперь переведен из разряда нормальных планет в карликовые планеты. И получается, что история Католической церкви переходит в карликовый период. Я не собираюсь комментировать и давать оценочные суждения по этому поводу, но сам факт интересен. Еще один факт, который остался почти что незамеченным, это самоубийство французского писателя Доминика Веннера в Соборе Парижской Богоматери. Он застрелил себя из американского пистолета. И мне кажется, что вот этот Доминик Веннер может быть последний, заслуживающий уважения европеец, потому что то, что сейчас происходит в Европе, практически это самоубийство европейской цивилизации. Вот собственно говоря, об этом книжка.
RadioBlago: До появления издания «2013» в свет вышел альбом композитора Мартынова под названием «Opus Prenatum», речь в котором, по свидетельству экспертов, идет именно о том же, что и в книге. 53-х минутный фортепианный номер является прологом к новой эпохе, где на фоне всеобщего хаоса и энтропии будут нарастать центростремительные силы, связанные с перинатальными переживаниями и интуитивным обретением вертикального измерения бытия.
Владимир Мартынов: Хочу уже теперь сказать не об этой книжке, а о некотором проекте. Значит, вот эта книжка, она как бы 33-я книжка из 64 книг, которые я пишу. Это Книга книг. Я надеюсь, на, что в следующем году удастся вот эту половину Книги книг, состоящую из 32 книг, довести до ума и так сказать, под одной шапкой опубликовать все эти книги.
Вот эта книга как бы она воспроизводит Книгу перемен. Как известно, в ней 64 гексаграммы. И каждая из книг это воспроизведение одной из гексаграм. В эту книгу будут входить не только книги текстовые, но иллюстрации. Некоторые будут состоять из пустых листов, из многоточий, из странных рисунков, из репродукций и так далее. Сюда может быть включено также и музыкальные проекты. И вообще мы сейчас обсуждаем тот проект должен состоять как бы из двух частей это бумажный вариант и цифровой вариант. И возможно там интерактивные вещи. И вот эта книга, это собственно говоря, только одна из глав этой книги, одна из 32 книг, из 32 глав.
RadioBlago: Одна из основных, актуальных для настоящего времени тем, которые автор затрагивает в своей новой книге, стала тема легализации однополых браков. По словам Мартынова, это острая, скользкая и пикантная тема, которую он не мог позволить себе обойти стороной. Почему именно, рассказал сам автор.
Владимир Мартынов: Мне кажется, это вещь очень принципиальная и принципиальность ее - на определенном этапе истории, исторического развития это неизбежный шаг. Это должно быть. И определенный, значит, показатели, такие как научно-технический прогресс, социальный прогресс, экономические взаимоотношения. И вот на определенном этапе – это, в общем неизбежно. Но тут сразу же надо отдать себе точный отчет, что человек переходит в некое новое вообще, новое видовое качество. Эта легитимация однополых браков приводит к тому, что упраздняется монополия связи мужчины и женщины. И действительно, получается так, что вот нынешнее развитие позволяет продолжать род человеческий без вот союза мужчины и женщины. И это очень принципиальный вопрос. Опять-таки тут нельзя вдаваться в оценочные суждения — хорошо это или плохо. Но отдавать себе в этом отчет надо, что возникает некий новый биологический вид, который позволяет продолжать род человеческий без брака между мужчиной и женщиной. И мне кажется, что вот последствия этого не то, что непредсказуемы, они недооценены.
Это с одной стороны. И я даже хотел написать такую книжку «Конец времени мужчины и женщины», как уже много писалось «конец времени композиторов», «конец времени русской литературы», Конец света понятно.
В каком смысле конец женщины и мужчины? Что взаимоотношения мужчины и женщины становятся как бы факультативными. Они могут иметь место, а могут и не иметь. И если раньше без этого род человеческий просто не мог существовать - теперь вполне может существовать.
RadioBlago: По мнению Владимира Мартынова изложенной в книге концепции, проблема легализации однополых браков в Европе разделила современное общество не только на тех, кто за и против, но гораздо глубже. Философ утверждает, что это событие имеет поворотное значение для всего человечества в целом.
Владимир Мартынов: В каком мире мы находимся? Можно ли говорить о человеке вообще, как о виде определенном, который размножался определенным образом, потому что в понятие человек входит также то, каким образом он продолжает свое существование и как он размножается. Значит, если он получает возможность размножаться другим образом, значит, это уже не совсем человек.
И дальше вот вырисовывается две такие достаточно мрачные картины, связанные вот с чем. С разделением на два вида. Как бы эта идея, она не то, что витает в воздухе, она как бы присутствует все время.
Если мы видим, возьмем религиозную концепцию и посмотрим там картины 15-го века или иконы 15-го века, картины ренессансные более выразительные в этом смысле. Там если мы возьмем «Страшный суд» Фра Беато Анджелико, Мемлинга или ван дер Вейдена, мы увидим, что разделение прямо визуально представлено. Вот Отверженные и Избранные. Люди, которые идут в Рай и те, которые низвергаются в Ад. Вот два вида. Было единое человечество, а тут теперь с полной определенностью получается, что есть Овна и Козлища.
И совершено по иному эта идея претворяется в литературе в такой научно-фантастической литературе и просто в социально-фантастической литературе 20 века. Это Уэллс «Машина времени», где человечество разделяется на ангелоподобных и безобразных морлоков. Это результат опять-таки социально-экономических процессов, и вот значит, есть люди, которые ведут почти божественный образ жизни, беззаботный, а есть рабочие, которые их обслуживают, которые превратились в страшных чудовищ, которые их обслуживают и вместе с тем их поедают.
И конечно этот, тоже такой очень актуальный роман Уэльбека «Возможность острова», где тоже человечество разделяется на два вида: одни живут в таких высоко технологических условиях, получили бессмертие путем инкарнации, освобождены от многих физиологических, так сказать, неудобств, связанных с человеком. А другие живут в этом безобразном мире, обезображенном катастрофой, полностью одичали, и ведут такой совершенно животный образ жизни и занимаются каннибализмом. Тоже вот такое разделение между этими двумя мирами, значит, нет никакой связи, значит, получается, что тоже человечество разделено на избранных и отверженных.
Получается так, что эта идея не совсем уж так фантастична, потому что мы знаем эту идею Золотого миллиарда, которая, собственно говоря, воплощается в жизни, мы видим воплощение этой в жизни. Вот эти развитые страны с высокими технологиями и высокими экономическими и социальными условиями это одно, а в мире погибают несколько сот человек в день вообще от голода. И вот мы видим сейчас вот эту катастрофу миграционную. Сейчас вот пока миграция возможна, но вполне возможно представить себе такую вещь, что еще нужно небольшой такой технологический шаг, что вот эта благополучная часть человечества будет отгорожена высоко технологическими энергетическими барьерами, через которые никакие эмигранты никогда уже не смогут попасть. И вот, предоставленные сами себе, эти эмигранты будут деградировать, и вот превратятся сначала в то, что изображено в фильме Армагеддон, когда пьяный русский космонавт в полуразрушенной станции в телогрейке чуть ли не и в ушанке во всяком случае решает все проблемы ударом кувалды, человечество скатывается примерно на такую стадию, как вот изображено в фильме Кин-дза-дза, где совершенно бессмысленные люди пользуются бессмысленными орудиями и совершают абсолютно бессмысленные поступки, все скатывается в то, что описал Уэльбек - совершенно полностью одичавшие люди, которые занимаются каннибализмом. Вот. И действительно, это реальная такая вещь.
И здесь получается так, что легитимизация однополых браков это такой очень серьезный звоночек, который разделяет человечество. И действительно, посмотрите, где эта легитимизация происходит, она происходит действительно в странах благополучных, технически обеспеченных обществах, и атм это принимается, там нормально. Собственно говоря, чтобы это было нормально, человечество, вот та часть человечества, которая живет в этих обществах, она должна была пройти определенный цивилизационный процесс, шаг за шагом, это расколдовывание мира, научно-технический прогресс, не будем перечислять. И это вполне естественно. Та же часть человечества, которая не столь неукоснительно проходит этот цивилизационный процесс, она не может это, так сказать, принимать. И мы видим, какие тут коллизии и жаркие споры происходят. Вот здесь мне кажется, заложена та трещина, которая разделит человечество вот на эти два вида, так сказать, биологических вида, которые описаны Уэльбеком, Уэллсом.
RadioBlago: Те основания, по которым в ближайшем будущем, по мнению мыслителя, будет разделено все человечество, совсем не кажутся Владимиру Мартынову справедливыми и правильными. Развивая идеи, описанные писателями-фантастами, Мартынов возвращается к Священному писанию и в качестве примера разделения людей на избранных и отверженных приводит текст притчи «О богаче и Лазаре».
Владимир Мартынов: И самая неприятность всего этого дела, для меня заключается в мысли, что допустим, если мы возьмем эти вот религиозные принципы разделения человека - это разделение происходило на основании Божьего суда, но не просто Божьего суда, здесь нужны были моральные качества, нравственные совершенства, вот здесь уже нет и здесь все зависит от количества, наличия денег, наличия средств, которые позволяют это делать. И здесь вот самое такое неприятное, значит, если мы берем вот эту притчу «О Богатом и Лазаре», евангельскую притчу. С точки зрения этой евангельской притчи, нищий Лазарь, который тут бедствует, он избранный, а Богач, которого имя не называет Евангелие, он отверженный. А теперь получается все наоборот. Лазарь, он как раз отверженный, потому что он никогда не попадет в те условия, в которых находится этот Богач. И богач будет избранный. То есть, понимаете, здесь получается вот эта очень неприятная вещь. И дальнейшая неприятность, которая получается из этого, что высоко технологические общества, которые живут в таких практически божественных условиях, даже обретают бессмертие, с более высокой точки зрения они нисколько не лучше, чем вот эти безобразные люди, занимающиеся каннибализмом, потому что и то, и другое есть всего лишь результат расчеловечения, то есть, практически и те не люди, и эти не люди. Это то, о чем мы не можем судить. Один из выводов — мы наверное последние еще люди, то есть все собравшиеся. Ну может быть еще наши сыновья, внуки, у кого они есть. Вот на этом история человека кончается, начинается что-то другое, потому что изобретение этих высоко технологических границ и разграничение людей на овнов и козлищ, оно уже идет полным ходом и через 2-3 поколения, а может даже и быстрее, а может даже и на наших глазах, потому что развивается все так быстро и оно произойдет. И вот в принципе, мы видим, каким это образом может быть. Вот те же самые санкции. Но санкции сейчас носят такой предупредительный характер, то есть, допустим, отключение от свифта, и другого. Понимаете, такие шаги уже возможны сейчас. И в недалеком будущем, мне кажется это будет реализовано.
RadioBlago: После общей вступительной части на презентации начались вопросы из зала. Илья Вольнов, кандидат технических наук и автор более 35 научных статей и 3 монографий сформулировал сразу два вопроса к философу по его новой книге.
Илья Вольнов: Еще один вызов, на который надо отвечать и вообще легитимировать положение человека, как такового, это вызов умной машины. Мы уже видим искусственный интеллект, который в шахматы обыгрывает человека, который решает большинство рутинных задач, и вообще понимание, что слабым местом любых технических систем является человек, он удаляется из этих систем, и его нет. Вот вызов умной машины и почему этот вызов уже перед нами. Это первое.
А второе. Если мы к футурологам обращаемся, они говорят, что наступает точка сингулярности цивилизации, наступает она в первой половине 21 века. Законы все, которые действовали всю нашу историю, перестают действовать. Что будет дальше непонятно. Сингулярность. Вот еще эти два вызова. Они укладываются в принципе вашу модель, но что можно еще сказать по этому поводу?
RadioBlago: Владимир Мартынов поблагодарил за вопросы и признался, что действительно не затрагивал этого момента в своей работе, но подразумевал его.
Владимир Мартынов: Происходит такая вещь — расколдовывание мира и модернизация. Вот эти процессы, когда они были запущены, они неизбежно так сказать, продолжаются. Модернизация, что означает? Постепенное Технологизация, при чем техника в смысле, о котором писал Хайдеггер. Понимаете, я даже в книге тоже об этом пишу: с чего это начинается? Это начинается в визуальном плане, может это еще и раньше начинается, конечно, Леонардо да Винчи. Леонардо да Винчи с его многочисленными штудиями анатомическими и техническими. Вот мне кажется, это одно из таких.
Но я что хочу сказать. Значит, опять-таки если мы встали на этот путь расколдовывания мира и наращивания техники, то эта проблема она неизбежна, это не вызов, то есть это вызов, но вызов, с которым невозможно уже справиться, то есть, это вызов, на который нет ответа, это так и должно быть. И понимаете... вы говорите о точках сингулярности, но эти точки сингулярности уже давно предрешены. И вот на картинах одного из величайших художников всех времен и народов, Босхо, конечно, мы видим абсолютную безнадежность. Что такое цивилизация? Цивилизация это воз сена, которые вот демоны, а какие демоны? Это как раз расколдовывание мира, прогресс, научно-технический, модернизация, они тянут куда? Прямиком в ад. Короче говоря, это можно расценивать как вызов для тех наивных людей, которые думают найти на это ответ. А ответ дан Босхом и не только Босхом, а в общем, не будем сейчас приводить религиозные доктрины, которые единодушны в одном, что человечество и человеческая цивилизация не просто конечна, а катастрофически конечна. И в конечном итоге настает такой вызов, на который невозможно ответить. А называть их можно, это искусственный интеллект. Хотя это может еще не самое страшное, что есть. Хотя если брать во внимание тему расчеловечения, конечно, она одна из основных.
RadioBlago: Вопросы собеседника натолкнули выступающего еще на одну важную мысль, о которой он не упомянул в своем коротком выступлении. По словам Владимира Мартынова, еще один важный момент — это перекличка итальянского художника и ученого Леонардо да Винчи и французско-американского теоретика искусства Марсэля Дюшана.
Владимир Мартынов: Собственно, если в визуальном плане брать, Леонардо да Винчи — это начало и расколдовывании мира и технизации. Даже два полюса. Собственно говоря, что сделал Дюшан? Он взял продукт промышленного производства и поместил его в пространство художественное. А Леонардо да Винчи совершил обратный жест. Он свою стихийную гениальную сущность художника бросил на технические вещи - на рисунки механизмов, и анатомических этих вещей. Мне кажется, вот писсуар Дюшана — это апофеоз модернизации, когда самый естественный процесс человека утилизируется, делается максимально комфортным и это выставляется на показ. Точно также, если говорить о расколдовывании мира, это, конечно, если сказать, что высшие тайны человечества, это улыбка Джоконды, пририсовав усы и бородку и написав неприличную подпись, это и есть раскрытие тайн улыбки Джоконды.
RadioBlago: Весной 2013 года в Москве состоялся фестиваль музыки Владимира Мартынова. По традиции уже не первое десятилетие фестиваль проходит в культурном центре «Дом», но в тот раз мероприятия разместились сразу на нескольких столичных площадках — в театре «Практика», «Новой опере» и Политехническом музее. Тогда, два года назад, выступая перед собравшимся на концерт в культурном центре «Дом» Владимир Мартынов рассказал об общей концепции фестиваля и его новом названии «Opus Prenatum».
Цитата: «Сначала наши фестивали проходили под знаком «Opus Post», то есть посмертного опуса. Тогда я и книги писал соответствующие – «Конец времени композиторов», «Танцы Кали-юги», «Конец времени русской литературы» и прочие. Но вектор изменился и надо говорить не о зоне Opus Post, а о зоне Opus Prenatum. Допустим, мы перешли из эры Рыб в эру Водолея, что из этого следует? Я хочу свидетельствовать о том, что происходит. Конец уже произошел, и мы будем говорить только о рождении нового, о пренатальных впечатлениях. Опус нерождённого это нечто, похожее на мысль обэриута Александра Введенского «кругом, возможно, Бог».
Вопрос издателя «2013 год» Александра Карманова к Владимиру Мартынову как раз был об этом новом времени до рождения.
Александр Карманов: На вашем фестивале в Политехе, когда вы говорили про Opus Prenatum и собственно фестиваль так назывался «Opus Prenatum», мне показалась эта идея несколько натянутой, в вашем изложении, вы действительно были такой глашатай конца времени и вдруг появился Opus Prenatum. На сегодняшний день не есть ли то, что происходит просто очередная волна, которая слизывает все остатки, все механизмы, образования предыдущей волны? И что вы при этом перестали видеть Opus, который порождается?
Владимир Мартынов: Здесь действительно получается так, что вообще говорить о конце самом по себе, я не скажу «глупо», но неправильно. Любой конец это начало в общем. Еще Гильом де Машо, у него рондо есть «Мой конец — мое начало».
И тут собственно важно вот на что указать — книга перемен, состоящая из 64 гексаграмм. Две последние гексаграммы это «уже конец», предпоследняя гексаграмма, а последняя «еще не конец». Получается, что конец это не точка, это процесс, это перемены. И собственно говоря, конец это тоже одна из перемен, за которой следует что-то еще. И поэтому тут очень важно, тут сочетание Опус, вот мы находились в зоне Opus Posthumum, посмертный опус, а сейчас мы находимся в зоне Opus Prenatum. При чем здесь действительно можно говорить об очень странных таких пере ползаний одной зоны в другую, почти что такие алхимические процессы. И вот моя задача - проследить в себе эти процессы. И есть критические точки, которые нам указывают на это. И одной из таких критических точек было это самое 2012 года 21 декабря. И конечно, с одной стороны ее можно считать абсолютной глупостью и пустой шумихой, Но для меня она очень существенна и реальна, потому что именно в эту точку я сам, а может и все человечество перешло из Opus Posthumum в Opus Prenatum. Должно родиться новое, должен родиться новый человек, короче говоря вот о чем речь идет. Да, вот мы говорим о конце человека, но значит, мы говорим о конце как вида, биологического вида. Но это не значит конец вообще. Мы должны говорить о новом человеке, о новом виде, о новой эволюционной ступени. И моя задача нащупать, в полной мере это конечно невозможно, но предугадать, нащупать хотя бы намеки вот этого нового нарождающегося вида человека. Поэтому несмотря на весь пессимизм, то, что мы сейчас говорим, выглядит довольно пессимистично. Но на самом деле, я полон оптимизма, потому что все мои чаяния устремлены на то, что все-таки вот этот нарождающийся вид, он нарождается. И в какой-то степени я иногда чувствую, что я принимаю в этом участие. И я даже знаю людей, которые тоже чувствуют, что они принимают в этом участие. Но это, конечно, невыразимо нашими возможностями. Это конец слова, конец речи, отказ от всех знаков, знаковых систем, неважно каких, математических, литературных, музыкальных, от всякого письма и так далее.
RadioBlago: Владимир Мартынов рассказал, что в его новой книге много говорится о так называемых «палеолитических макаронах» или как их еще называют «первобытные макароны». Это те знаки, которые человек оставлял на стенах пещер. «Макаронами» в кавычках археологи назвали беспорядочные переплетения волнистых линий, продавленные в сырой глине пальцами руки.
Владимир Мартынов: Это не искусство, еще не религия, не магия, это еще ничто. Просто подражание царапинам медведя. И мне кажется, что вот эти макароны, палеолитические макароны — это звездный час человечества вообще. Выше этих палеолитических макарон уже нет. Конечно, есть теория относительности, конечно, есть кунтер фуги и так далее. Но и теория относительности, и кунтер фуги и гентский алтарь, он весь заложен в этих палеолитических макаронах и эти палеолитические макароны выше всего, что было сделано человеком за всю его историю. И мне кажется, что мы может быть приближается, во всяком случае, я стараюсь приблизиться к моменту палеолитических макарон. Не в смысле возврата, так сказать, на новом витке спирали прохождения этого момента, я пытаюсь вот достичь уровня этих палеолитических макарон, и в этом мой оптимизм. Мой оптимизм сводится к тому, что я ожидаю рождение нового человека. Но никакого начала не может быть, если мы не переживем конец. Конец должен быть полностью изжит. И я этм тоже занимаюсь. Изживание конца — это и есть зона Opus Posthumum, а попытка нахождения нового — Opus Prenatum. И вот это алхимическое соединение должно происходить в сознании каждого человека, и я стараюсь его в себе как бы активизировать.
RadioBlago: В ответ на признание Владимира Мартынова в оптимизме, а не пессимизме, из зала слушателей поступил такой вопрос к Владимиру Мартынову: Встречаются ли посылы всего того, о чем рассказывает Мартынов, в искусстве — музыке, литературе, живописи.
Владимир Мартынов: Как бы посылов нет. Потому что мы видим то, что происходит в литературе, что происходит в живописи. Не хочу называть имена художников, которые называют себя художниками, которые обсуждаются, дискутируются. Надо преодолевать и музыку, и живопись, и литературу. То есть, можно сказать о конце живописи, искусства как такового, изобразительного, конце литературы как таковой, о конце музыки. Сейчас очень оптимистично это все звучит, потому что на осколках этих всех деятельностей мы пытаемся выйти на иной виток. Хотя естественно пока что мы находимся в старых академических условиях и присутствующий здесь Леня Федоров, с которым дано счастье мне сотрудничать, мне кажется, мы сотрудничаем поэтому же. Мы может не можем выразить это словами, но иногда в музыке это начинает проступать. Также как иногда может это проступать в литературе. Также это может проступать в изобразительном искусстве. Но то, что проступает, это уже больше, чем музыка, больше чем литература, и больше чем изобразительное искусство.
RadioBlago: В завершении встречи с философом и композитором Владимиром Мартыновым свой вопрос задал Виталий Пацюков, авторитетный искусствовед, куратор и заведующий отделом экспериментальных программ Государственного центра современного искусства, знакомый нашим слушателям по другими выпускам программы «Время культуры». Он один из очень немногих присутствующих имел возможность прочесть книгу еще до ее выхода в свет. Герою встречи настолько понравились прозвучавшие мысли, что и свое последнее слово на презентации Владимир Мартынов объединил с ответом на озвученный вопрос.
Виталий Пацюков: В финале вашей чудной книги два образа соединяются: взаимо соответствующих и одновременно противоположных. Это "Свидригайловская банька" с пауками, где вы считаете, что можно все-таки сохранить себя, остаться там. Вы даже согласны как бы с этим пространством. И одновременно вид на гору Олимп. На возвышенное состояние. И вот это состояние в узком тесном состоянии и одновременно состояние возвышенного пространства гора Олимп. Как вы это можете все-таки уравновесить?
Владимир Мартынов: Понимаете, это трудно уравновесить, но я в себе это практически ощущаю, потому что эта "Свидригайловская банька" с пауками по углам, но не надо забывать это Зимний путь в общем тоже. Человек, который проходит мимо кладбища, там песня, одна из песен «Постоялый двор», он пытается найти себе место, но не пока что находит, потому что он должен жить вот в этом удручающем мире зимнего пути. И тут вот звуки шарманки последние, вот мне кажется здесь какая-то сладостность есть, что может быть в какой-то степени может даже не надо Олимпа уже никакого, потому что когда уменя звучит вот эта последняя песня Зимнего пути, Вот в ней можно несмотря на всю безысходность, ужас в общем, в нем можно пребывать вечно. Вот я бы был как говорится, вечно пребывать в этом состоянии, если в него войти.
Если быть честным по отношению к самим себе, мне кажется, что сейчас возможно только два состояния сознания, и собственно они тут изложены, вот эта "Свидригайловская банька" или вид на непонятно на заселенный или не заселенный богами Олимп.
RadioBlago: Новая книга Владимира Мартынова «2013 год» вышла в издательстве «Классика 21 век». Программа «Время культуры» подошла к концу. До встречи в читальном зале!
