Сегодня герой нашей программы современный художник, фотограф, хорошо узнаваемый и самобытный автор Вита Буйвид. В скором времени в Москве в Музее современного искусства состоится открытие ее новой выставки.
Вита Буйвид – родилась в Днепропетровске и с самого детства знала, что будет жить в Ленинграде и станет настоящим фотографом. Это осознание к пятилетней девочке пришло после того, как мама привезла ей из командировки в Петербург красные ботиночки, набор панорамных открыток и коробку акварельных красок.
Вита Буйвид: Еще она привезла набор открыток, панорамных, ярких-ярких. Я таких никогда в жизни не видела. И вот, надев эти ботинки и топнув ногой, как говорят мои родители, я сказала, что я буду там жить.
Больше всего на свете люблю панорамную фотографию, жизнь я воспринимаю исключительно горизонтально, то есть вертикальный кадр мне не близок, я очень редко поворачиваю фотоаппарат вертикально.
А еще мне мама привезла набор акварельных красок. Когда открыли коробку, оказалось, что краски в тюбиках. Мама как-то расстроилась, так и сказала: «Ну вот, я купила краски для настоящего художника». И вот эта фраза тоже как-то сработала в моей голове. У меня уже в пять лет была такая четкая установка, что я буду жить в Ленинграде и я буду настоящим художником. Фотографией я не планировала заниматься вообще.
RadioBlago: Намереваясь стать настоящим художником, Вита Буйвид начала ходить на занятия в художественную школу. Правда, родители-инженеры надеялись, что она выберет себе все-таки более устойчивое занятие в жизни. Тогда будущий фотограф поступила на филологический факультет местного Днепропетровского университета, но про мечту не забыла. Тем более, что все детство и юношество Вита Буйвид провела в компании прекрасных фотографов, которые входили в легендарный фотоклуб «Днепр».
Вита Буйвид: Естественно, я поступила в художественную школу, поскольку я собиралась быть художником. А еще в Днепропетровске была детская мульт-студия. И руководил этой студией замечательный фотограф Марлен Матус, который кроме этой студии еще был руководителем днепропетровского фотоклуба.
В те времена вообще вся фотографическая деятельность нашей страны базировалась на фотоклубах, были легендарные фотоклубы во многих частях страны – «Новатор», ленинградский фотоклуб «Зеркало», очень мощная фотографическая школа была в Литве, только не помню, как фотоклуб называется. И эти клубы общались между собой, посылали друг другу выставки. И таким образом фотография была такой удел избранных. Клубная фотография, то есть творческая, авторская фотография — это было что-то очень специальное и очень-очень интересное. Но я была еще очень маленькая и я Марлену Матусу помогала (но я была очень аккуратной такой девочкой). Я помогала эти посылки, которые присылали работы на выставки, аккуратно раскладывать, наклеивать марочки. И так получилось, что я на всей этой историей советской фотографии сразу и росла, хотя сама фотографом быть не планировала.
Но это знание, которое передается из-под руки, внутренне, я помогала разным фотографам, я им ассистировала, я им позировала, и тут, среди фотографов, я и росла. Фактически, я выросла на руках у этого фотоклуба.
RadioBlago: Только в конце 80-х годов Вите Буйвид удалось, наконец, осуществить свое давнее желание: переехать в Ленинград. По воспоминаниям художницы, тогда северная столица была центром всего нового и актуального в искусстве. Оказавшись в кругу прогрессивных петербургских художников, Вита Буйвид продолжила заниматься творчеством, только совсем не тем, каким собиралась.
Вита Буйвид: Тогда я переехала, в конце концов (мечта сбылась). Я переехала в конце 80-х в Ленинград. Я обнаружила там удивительное освещение. Там такой свет! Там севернее, и солнце совсем под другим углом к горизонту. И тот естественный свет, который на улицах потряс меня настолько, что мои живописные... (а я уехала туда, конечно, в качестве живописца)... моей живописной скорости не хватало. И я поняла, что единственный выход, это воспользоваться теми знаниями, которые я получила, и взять фотоаппарат.
В конце 80-х… центр современного искусства… Самая активность находилась не в Москве, а в Ленинграде. Там уже были новые художники, новые дикие, как грибы после дождя, росли новые группировки и художественные объединения. Плюс это время падения железного занавеса, близость к Европе, к шведскому искусству, скандинавскому... И вот эта замечательная художественная среда, в которой я оказалась и которая тоже очень важна для любого художника. Художник не может находиться и творить в изоляции, потому что тогда художник не в состоянии понять, куда он движется. Только понимая и зная окружающий контекст, художник понимает, что он делает.
И вот получилось, что среда, которая меня окружала, увидев мою первую серию, все хором посоветовали бросить кисть и взять в руки фотоаппарат. Для меня это было очень обидно, потому что я же фотографом быть не собиралась, я хотела быть художником.
Влияние среды, потом авторитеты, конечно, такие были… Я себя чувствовала еще барышней из провинции, они все-таки петербуржцы. Я им поверила и доверилась.
RadioBlago: Как рассказывает Вита Буйвид, существует даже такая шутка про нее: «фотограф, который не любит фотографировать». Даже сам процесс создания живописных работ с запахом краской и сопутствующей романтикой молодую художницу привлекал гораздо больше, чем лабораторная работа с химическими реактивами, без чего не обходилась жизнь ни одного фотографа в то время.
Вита Буйвид: Моя первая лаборатория находилась как раз в комнате в коммуналке. Я в Ленинграде жила в коммунальной квартире. И прямо в комнате в коммуналке у меня все на ночь завешивались одеялами окна…
Вот эти работы напечатаны в комнате в коммунальной квартире, в этой первой лаборатории. Но черно-белой фотографии мне казалось мало, поскольку это живописное во мне сидело, я их стала тонировать, не просто тонировать в сепию, а еще и добавлять второй цвет. Такое многократное тонирование. Подолгу болтала в разных ванночках, пока у меня не получался цвет, который мне казался красивым, после этого я их тогда уже отмывала, фиксировала.
RadioBlago: Вита Буйвид участвовала в многочисленных выставках в Европе и Америке, путешествовала по всему миру. Ее работы хранятся в собраниях Русского музея, Музея архитектуры имени Щусева, Музея современного искусства в Хельсинки, Музее изящных искусств в Нью-Мехико, Музее фотографических коллекций в Москве, Музее Органической Культуры в Коломне, а также в государственных и частных коллекциях в Берлине, Бостоне, Техасе и других городов.
Принято считать, что в своем творчестве Вита Буйвид балансирует между живописью и фотографией. Добавляя к своим отпечатанным снимкам акварель, масло, коллаж, подписи, она словно старается прорваться сквозь границы классического черно-белого отпечатка.
Вита Буйвид: Я думаю, что я сначала занималась не именно такой фотографией, но с самого начала моей фотографической деятельности, конец 80-х годов, меня очень интересовала старая фотография. В какой-то степени это было модой, в те времена очень многие фотографы со старой фотографией работали, и с найденной, и в стиле старой фотографией. Но уже долгое время был такой перерыв, все-таки у нас не совсем линейно развивалась история фотографии, видимо, нам этого не хватало, многие фотографы стали этим интересоваться. И я в начале 90-х, скорее, делала в стиле ретро-фотографий. Но вот фотография пришла из живописи. И художником мне всегда хотелось быть, а фотографом я не планировала. Вот это отсутствие кисти в руке в фотографическом процессе меня как-то немножко расстраивало, мне всегда хотелось в фотографии что-то добавить. Но вот в результате за 20 с лишним лет моих занятий фотографией пришло к тому, что мне удалось все-таки совместить живопись с фотографией. И наконец-то это как-то уже сделало меня таким автором, который этим занимается, то есть я себя в этом чувствую очень комфортно.
RadioBlago: В 2011 году в Коломне, в резиденции для художников «Арт-Коммуналка», Вита Буйвид представила свой новый проект, посвященный тому, как трансформируются воспоминания. Для создания работ художница использовала стеклянные негативы конца 19 века, которые собирает по всему миру уже не первое десятилетие.
Вита Буйвид: Поскольку интерес к старой фотографии у меня уже давно, я собираю коллекцию старых стеклянных негативов, по всему миру. Куда мне только удается приехать, я обязательно стараюсь попасть на блошиный рынок и целенаправленно специально ищу там стеклянные негативы. Я насобирала какое-то количество негативов американских, французских, английских, русских, естественно. И как-то эта коллекция у меня лежала-лежала, ну коллекция и коллекция. Но с ней хотелось что-то сделать. Просто их распечатать не совсем интересно. И как-то их, ну не то чтобы сделать своими, но что-то все-таки какую-то жизнь этой коллекции дать. И в какой-то момент мне пришла в голову идея, такая странная немножко, раскрасить эти фотографии. Но это не странная, а обычная идея. Сначала я хотела раскрасить их в обычные цвета, как положено. Но, слушая разговоры некоторых пожилых людей, я заметила такое свойство, видимо, это общее свойство нашей памяти, перекрашивать наши воспоминания. Некоторые люди могут до хрипоты спорить по поводу того, какого цвета в детстве у него были ботинки. И на самом деле они могли быть какого-то совсем другого цвета. И это очень часто у пожилых людей встречается. И это как-то все вместе сложилось в моей голове. И я поняла, что да, раскрашивать, но как раз в такие какие-то странные цвета.
Это даже можно объяснить логически и с точки зрения длины волны физического цвета. Действительно, могли какие-то кусты показаться синими в тенях. Но в детстве они могли вам казаться такими синими, и это могло отпечататься в сознании как синее дерево, а коричневая собачка на закате могла показаться фиолетовой.
И вот я их стала раскрашивать в такие необычные цвета. И вот так вот этот проект и сложился.
RadioBlago: Хорошо известный нашим слушателям московский искусствовед, руководитель отдела междисциплинарных программ ГЦСИ Виталий Пацюков написал статью, посвященную коломенской серии фоторабот Виты Буйвид. Вот одна из цитат эксперта: «Взятые как реди-мейд, как готовая реальность, ее черно-белые фотографии переживают второе рождение, наделяются цветом, новой, буквально живописной фактурой, в которой магические тональности старой фотографии обнаруживают бесконечную вариативность воскресшей памяти».
Вита Буйвид: Какие-то цвета из моего детства, какие-то выражения взрослых, которые детям не понятны, и они думают над этим. Например: «Какой «золотой ребенок». И вот я покрасила этого ребенка в ванночке в золотой цвет. Когда в четырехлетнем возрасте слышишь фразу «золотой ребенок», ты не совсем понимаешь, что это такое, «золотой ребенок». Или мои родители говорили, что они положили деньги на книжку. Я все книжки в доме перерыла (смеется), хотела понять, на какую книжку положили деньги. Ну, это же тоже все как-то... или когда на море нас возили: «Выходи из воды, ты уже вся синяя». И вот эти странные какие-то фразы... и я, роясь в своих собственных воспоминаниях, беседуя с мамой, с разными людьми, какие-то цвета оттуда пошли. Какие-то цвета, как ни странно, пришли из Коломны.
То есть мысль, что я буду красить в странные цвета, была... Я впервые приехала в Коломну 1 декабря. Гуляя по городу, я заметила, что Коломна раскрашена в какие-то удивительные яркие цвета. Ни одного города такого не видела. И сочетания очень странные. И вот эти сочетания я стала использовать в своих работах. Если хотите, это частично работа с натуры. То есть, выйдя утром и прогулявшись по городу, посмотрев на странные сочетания, например, лимонного с ярко желтым с оранжевым. Я бы никогда так. Я бы к лимонному какой-то другой цвет добавила, но вовсе не оранжевый. Я потом приходила, и это переходило сюда, на работы. Два месяца я с прогулками по Коломне и с этой своей идеей. Так этот проект у меня и здесь «нарисовался».
RadioBlago: По словам Виталия Пацюкова, в феномене коломенской фотосессии художник ставит радикальный вопрос: завершилось ли творение, и какова роль человека в этом продолжающемся событии. Цитирую: «В искусстве Виты Буйвид мир оживает заново, он не только сохранен и исцелен от своих исторических травм – его плоть вновь восстанавливает свою органику и готовность к иным формациям и фазам бытия».
Вита Буйвид: Я люблю такие немножко утрированные цвета. Мне очень нравятся фотографии, которые в деревнях раскрашивали, в советское время раскрашивали, анилиновые раскраски. Я их в детстве любила. Мне родители почему-то не покупали эти открытки на море, где небо анилиновое и море, не знаю, чем, чернилами, наверное, покрашенное. Мне говорили, что это дурной вкус. Меня это тоже очень расстраивало, я думала: «Ой, ну как же я хочу этот дурной вкус». И тоже была маленькая, и пятилетнему ребенку не понятно, что такое «дурной вкус». Я очень хотела «дурной вкус», то есть вот эту открытку. И видимо, мне этого тоже немножко не хватило...
Но потом это с такой любовью, вот в деревнях бабушки, с такой любовью они относятся к этим фотографиям даже умерших людей. От этого они даже как-то оживают. Они их улучшают, а цвета при этом не естественные совершенно, а смотришь на эти портреты, они хоть и не естественно раскрашенные, но как живые получаются. Очень странно. И вот меня эти странные цвета давно интересуют. Я вот в сторону анилина, этих оттенков, очень направлена.
RadioBlago: На выставке Виты Буйвид в Коломне можно было увидеть 8 работ, выполненных в уникальной авторской технике. Художник отсканировала стеклянные негативы, напечатала их на акварельной бумаге и затем разукрасила краской вручную. Долгое общение с незнакомыми персонажами из старых негативов подарило художнику ощущение, что это ее близкие и родные люди. Как признается Вита Буйвид, она всегда придумывает увлекательные истории про любые старые вещи, которые случайным образом попадают к ней в руки.
Вита Буйвид: Это такая натуральная хлопковая бумага. Сейчас же очень много всяких новых технологий, печатать можно на чем угодно. Потом это такой восторг! Натуральная хлопковая бумага. Хотя она, конечно, себя ведет не совсем так, как акварельная бумага. После того, как на нее наносится этот пигмент, приходится (то, чему нас учили в детстве в художественной школе, работа акварелью), все-таки приходится корректировать, не совсем так она ложиться. Но мы уже с ней договорились. Первое время повоевали немножко с материалом, но уже потом...
Да, это просто отсканирован негатив, потом я их долгое время, конечно, чищу в компьютере, потому что на блошиных рынках люди же не все с профессиональным интересом к ним подходят, просто смотрят, и они все в царапинах, в пыли, в грязи. И я оставляю такие дефекты, которые украшают или не портят его. А остальную пыль, грязь – по несколько дней. Некоторые негативы по 3-4 дня приходится чистить. И за это время все время видишь этих людей. И уже такое ощущение, что ты с ними знаком или это твои родственники какие-то. Просто настолько с этим лицом сближаешься, что кажется, что и про его жизнь все знаешь. Может быть, они даже придумываются эти истории. Что такое там, в голове, бродит, может, даже какие-то чужие воспоминания. Интересный так процесс.
Я вот думаю, а кто этот человек. Ну, это, наверное, какой-то явно разбогатевший клерк, потому что у него такая внешность, похожая на клерка, дальше у меня уже возникает два варианта развития истории. Первая история – он разбогател, построил дом и снялся на фоне своего дома, второй вариант – помните, как в 90-е годы, появились иномарки, раз и сфотографироваться с чужой машиной. Может быть, он просто проходил мимо этого дома, ему понравилось, он присел на лавочку... Можно еще 5 вариантов придумать.
RadioBlago: Новая выставка Виты Буйвид откроется 26 апреля в Музее современного искусства в Москве в Ермолаевском переулке, 17. Следите за нашими выпусками. На этом программа «Время культуры» подошла к концу! До встречи в выставочном зале!
