Наша сегодняшняя передача посвящена годовщине памяти художника #Владимира Немухина. Владимир Немухин – один из основателей новой живописной московской школы, соединивший фигуративную живописную культуру и беспредметные формы.
В нашей передаче мы поговорим о выставке Владимира Немухина и Лидии Мастерковой в Музее современного искусства в Москве в апреле 2015 года.
Двойная выставка Владимира Немухина «Грани формализма» и Лидии Мастерковой «Лирическая абстракция» собрана и представлена в Москве благодаря частным фондами – Tsukanov Family Foundation и AVC Charity. Несколько работ предоставили Третьяковская галерея, Пушкинский музей и главный организатор Музей современного искусства в Москве. Как рассказали на открытии, выставку готовили несколько лет. И главной сложностью было нежелание самого автора. В какой-то момент Игорь Цуканов, учредитель одноименного фонда и большой поклонник творчества художника, не выдержал и решил заключить с Владимиром Немухиным настоящую сделку.
Игорь Цуканов: Владимир Немухин не соглашался на индивидуальные выставки много лет. Это известный факт. Пытались многие люди это сделать. Почему? Это вопрос сложный. Я могу только интерпретировать. Поэтому, когда я начинал переговоры два года назад, я прекрасно знал, что они не приведут к успеху. Поэтому у меня был аргумент очень простой. И когда он в очередной раз сказал, что он делать не будет, я сказал: "Владимир, хорошо вы делать не будете. Но с Лидией совместную вы сделаете". Он замолчал на несколько минут. И сказал: "Да, с Лидией я сделаю". Я ответил: "Хорошо, мы сейчас пропишем условия. Будет Лидия, я гарантирую". Я написал от руки бумагу, где прописал все условия. Он текст посмотрел и подписал. С этого все началось. Эта бумага, которую мы подписали помогла нам пройти тяжелый момент подготовки, потому что на этапе подготовки Владимир пытался несколько раз выйти из проекта. Но он не смог этого сделать. Потому, что я сказал: "Все, все, подписал и все".
RadioBlago: Так и получилось, что ретроспектива творчества Владимира Немухина и московский период работ Лидии Мастерковой расположились в шести залах музея на Гоголевском бульваре в Москве. Всего организаторам удалось собрать более ста живописных и скульптурных произведений двух авторов. Некоторые из них, например, две огромные архитектурные композиции Немухина, были созданы специально к выставке. Одна посвящена Полю Сезанну, а другая Эдуарду Штейнбергу. Как объяснил куратор Андрей Ерофеев, это своего рода визуальная формула творчества художника — от «Сезанна к Штейнбергу», иначе говоря: от кубизма к метафизической абстракции.
К слову сказать, метафизика — это именно то, чем в последний период творчества занималась Лидия Мастеркова. Личные отношения художников закончились в конце 60-х годов, а творческие — после эмиграции Мастерковой во Францию в 75-м. До этого момента они были активными представителями советского андеграунда. Входили в творческое объединение «Лианозовская группа» и даже выступили инициаторами знаменитой Бульдозерной выставки на пустыре в Беляево. Правда, продлилась эта выставка недолго, спустя пару часов представители КГБ при помощи спецтехники в буквальном смысле слова «зачистили» все выставленные работы. Событие получило широкий общественный резонанс, а художники продолжили свою подпольную творческую деятельность.
По мнению организаторов, взаимное влияние, которое два автора оказывали друг на друга, стало ярчайшим примером творческого союза в русском искусстве и вошло в историю нашей культуры. Подробнее о заслугах этих мастеров рассказал куратор Андрей Ерофеев.
Андрей Ерофеев: Владимир Немухин и Лидия Мастеркова начинали в советское время. И в этой ситуации, абсолютно потерявшее себя, искусство эпохи 40-х годов, забывшее свое основание, что такое живопись, что такое цвет, каковы цели, собственно говоря, живописи. Вот в этой ситуации Немухин с Мастерковой возвращают профессии свое основание, его основные базовые фундаментальные свойства. Они показывают, что существуют собственные, отделенные от всего художественные ценности. Вот это вот, пожалуй, самое главное, что они делают. А дальше важно, что они входят вдвоем, легко, в международное современное искусство. Как будто можно было ездить, как будто можно было видеть его. Каким-то удивительным образом преодолев все барьеры и препоны. У нас считается, что мы вернулись в современное искусство недавно, с концептуализмом. Это неверно. Вот перед вами человек, который вернул нашу художественную культуру и живописную культуру в русло международного художественного процесса.
RadioBlago: Кандидат искусствоведения, исследователь и куратор выставок Андрей Ерофеев выделил три основных этапа в творчестве Владимира Немухина. Ранний период характеризуется обращением художника к историческому авангарду.
Затем, после выставки современного западного искусства в 1957 году творчество Немухина сильно трансформировалось, появились так называемые абстрактные пейзажи, выполненные в импрессионистической манере.
Следующий этап — это переход к предметной абстракции. Художник словно начинает вырываться сквозь материю в трехмерное пространство. Появляются разнообразные ассамбляжи и коллажи, но все еще «прикованные» к стене.
Правда, ненадолго. Довольно быстро авангардист оторвался от рамы и перешел к созданию скульптур, которые в большом количестве представлены на выставке в Москве. Но #живопись осталась в его творчестве и тоже получила свое развитие. Поэтапно, заменяя фрагменты плотного красочного фона белым цветом, Немухин пришел к геометрической абстракции. Согласно этим трем периодам куратор выставки Андрей Ерофеев и построил ретроспективную экспозицию.
Но стоит отметить, что на протяжении всех перечисленных этапов один мотив оставался неизменным в творчестве нонконформиста. Игральная карта. Не важно — нарисованная или ловко встроенная в настенную композицию, или даже аккуратно брошенная на стол. По мнению куратора, фокус в том, что игральная карта — это самый абстрактный из бытовых предметов.
Андрей Ерофеев: В какой-то момент абстракция такая лирическая или экспрессионистская, она как бы исчерпалась. И внимание художников, не у нас, а особенно эти все тенденции европейской, не только французской, но и немецкой, итальянской, перешло на такую предметную составляющую произведения. То есть вот поверхность картины была воспринята не иллюзией пространства там какого-то и так далее, пространственности, абстрактной пространственности, а воспринята просто плоскостью, на которой лежат разные фактуры, красочные или какие-то наклеенные, ассамбляжи, коллажи и так далее. И вот этот предметный момент, он не исключил абстракции, то есть комбинация разных материальных элементов, подборы такие я тоже создают разные образы, они раскрыты на создание образов.
Вот у Немухина этот переход от абстракции лирической к абстракции предметной связан с картой. Потому что карта — это самый абстрактный из бытовых вещей. И самый локально не детерминированный. Он даже не детерминирован временем. Понимаете, карта - абсолютно плавающая вещь. Она может принадлежать началу 20-го века, концу 18-го. К разным культурам, разным цивилизациям. Это предмет безусловный, материальный. И в то же время он плоский и геометричный. В нем заложены эти два момента — с одной стороны безусловная предметность, с другой — максимальная абстрагированность от какого-то контекста, исторического.
RadioBlago: Несмотря на широкое признание зарубежных и российских критиков и коллекционеров творчество русского мастера абстракции остается малоизученным. В советское время неофициальное искусство пробивалось к зрителям только при помощи небольших квартирных выставок. И потому лучшие произведения автора сразу из мастерской попадали в архивы музеев и частных коллекций, где подчас и оседали навсегда. Много неразгаданных секретов еще таят в себе эти работы. И один из них, безусловно, как раз связан с игральной картой. Что именно за ней прячется, мы спросили у самого художника Владимира Немухина.
Владимир Немухин: Вы знаете, с картами вопрос такой, очень сложный, я даже отговариваюсь, что карты выдумали меня, а не я их выдумал, то есть они ко мне пришли, а не я к ним, хотя есть условия, при которых я пришел к картам. Я хотел предмет найти. Какой-то предмет, который бы мне давал возможность заниматься живописью. И я случайно нарисовал не одну карту, а две. Вот тут они изображены на одной картине. Две карты. И вот эти две карты, в них я увидел определенную супрематическую геометрию. Это были бубны, не важно — это бубны или трефы. Важно, что карты давали независимое состояние. Хотя карты, для них карты играют роль... Очень много сейчас игорных домов, которые собирают коллекции. Ну, они богатые люди. И вы знаете, они не берут мои карты, мои работы. И это чувство, я вам скажу, связанное с некоторыми предрассудками. Если карта изображена, значит, она несет в себе знак какой-то удачи или не удачи. Лучше воздержаться. И они хотели бы купить мои работы, но условия их заставляют думать о другом.
RadioBlago: Немухин считает и называет себя формалистом, то есть художником, осознано владеющим своими выразительными средствами. Картина для него — это не инсценировка какой-то легенды, а композиция линий, пятен и фактур. И куратор выставки подсказывает: "Абстрактные работы Немухина нужно воспринимать, как музыкальные сюиты". Схожая наводка содержится и в названии одной из его ранних картин - «Посвящение Баху» 1960-го года.
Андрей Ерофеев: Здесь нет сюжета, нет темы литературной, никакой, и, собственно говоря, ничего не изображено, то есть очень трудно зацепиться. Как и в музыке, у вас есть некий набор звуков, есть ритм, есть паузы и т.д. Вы можете слышать шум ветра, травы, вы можете там ... вы можете что угодно прозревать, любые образы, но это ваша фантазия, не включено в саму структуру, в ткань произведения. Вот, а сама ткань, она построена на таких формально изобразительных средствах, которые существуют сами по себе, но при этом могут еще как-то ассоциативно к чему-то относится. У Немухина есть городские какие-то образы: московский дворик вечером. Вроде бы смотришь — да, освещенные окна, какая-то листва. А с другой стороны — ничего там не изображено. Понимаете? То есть абстракция — это не значит, что вы ничего не должны увидеть. Вы можете все это увидеть, но художник освобождает сами эти изобразительные средства, которые вы можете просто воспринимать как цвета, как игру цветов, линий. И вот эта свобода от искусства обязательного комментирования или воспроизведения реальности, вот это, собственно говоря, и есть то, что его сближает, если взять другие виды искусства, сближает все-таки больше всего с музыкой.
RadioBlago: Музыкальность метода роднит Немухина с Мастерковой. Единственная женщина в кругу нонконформистов и своего рода последовательница «амазонок авангарда» была гораздо ближе другому художнику-музыканту Михаилу Матюшину. По мнению искусствоведа Фаины Балаховской, работы Мастерковой зрелого периода напоминают разработанную Михаилом Матюшиным и его учениками теорию «органической культуры», которая сплавляла воедино зрение, слух, осязание и мысль. Представленные на выставке работы Мастерковой очевидно перекликаются с картиной Матюшина «Движение цвета в пространстве», в те годы надежно скрытой в запасниках Русского музея. Оттого и более удивительно, каким образом художница сумела воспринять творческие разработки своих предшественников.
Правда, искусствовед #Леонид Бажанов не согласен с тем, что Немухин и Мастеркова оказывали друг на другу сколько-нибудь заметное влияние. Скорее, это было союз, в котором черпали вдохновение каждый из авторов, разрабатывая свои индивидуальные художественные замыслы.
Леонид Бажанов: Трудно сказать, здесь нет прямых влияний или прямых зависимостей. У него круг интересов, у нее свой. И это две яркие личности художественные. И слава Богу, что им посчастливилось быть вместе и душевно, духовно сотрудничать. А влиять — ну, вряд ли. Влияние интеллектуальное, мы все друг на друга влияем, даже если едем в одном вагоне в метро. Метафизика была... и метафизика есть в работах Немухина. Ну, метафизика — это любая идея, которая существует в творчестве любого художника. Любая идея, причем параллельно существуют различные идеи. Они иногда противоборствуют, но всегда присутствуют в творчестве любого художника. Не принцип... мы сейчас любим обозначать какую-то мейнстримную тенденцию. А это не так. Сейчас это мода. А вообще, в сознании человека и художественной личности присутствует очень много и очень разного.
RadioBlago: Возвращаясь к творчеству Владимира Немухина стоит сказать о том, что он стал первым русско-советским художником послевоенного периода, чье творчество вошло в соприкосновение и слилось с западным современным искусством. При том, что большую часть творческой жизни художник провел в подполье, не имея возможности выехать за рубеж. Лишь немногие произведения авангарда и новейшего творчества западных художников ему удалось увидеть в оригинале, в основном эти работы доходи до него в репродукциях и пересказах. Но Немухин был всегда уверен: это и есть его традиция. Об этом рассказал куратор выставки Андрей Ерофеев.
Андрей Ерофеев: Это и возвращение, и это продолжение, потому что русское искусство в это время, если брать 20-е годы, оно уже ушло от восприятия себя как чистого искусства, чистой музыки, как это было у Кандинского, раннего. Потом начались всякие производственные, там участие в производстве, ангажированность в политике, какие-то другие вещи, утопизм, создание нового общества, создание некой среды для этого будущего общества. Так что авангард отвлекся на другую проблематику, и Немухин не то, чтобы возвращается, а он возрождает другие какие-то темы. Но возрождает уже в стилистике, близкой международной абстракции 50-х годов. В частности, он очень близок к второй Парижской школе, в которой, кстати, было много русских, Поляков, Сергей Поляков, и Андрей Лонской, и Николя Де Сталь.
RadioBlago: Как рассказал художник, президент Творческого союза художников России Константин Худяков, "Владимир Немухин обладает удивительным чутьем, которое позволило ему еще в советское время воспринять основные течения западного искусства и при этом сохранить собственную индивидуальность".
Константин Худяков: К нему пришла рано мудрость. Мы как щенки были там, на Малой Грузинской, честное слово. Видели Дали там... это время, когда начали появляться информация, книжки, журналы... Вот Дали, Магрид, Дельфо. Смотрим и начинаем под Дали косить, под Магрида косить... под Сезанна косить. А он - нет. Вот у него каким-то чутьем, ощущением, чувствованием у него была причастность к русскому авангарду, 1915-м годам. А вы знаете, авангард закрылся, все, началось соцреализм, реакция. 80 лет мы жили в изоляции, искусство наше развивалось исключительно в рамках соцреализма. А вот он сумел протащить вот эту культуру. И дал возможность молодым смотреть, обязательно, и, может быть, перейти уже во что-то другое. Он закрыл русский авангард, мне кажется, сейчас. Его можно причислить к авангарду 1920-х годов, хотя вот он, живой, пока здоровый, один из лучших наших русских художников.
RadioBlago: Многое было создано Владимиром Немухины в те годы, когда у него не было возможности выставлять свои картины. Но передать свои наработки следующим поколениям, создать школу не удалось. И как отмечают исследователи, по тем же причинам, по которым многие художники вынуждены были эмигрировать или оставить творчество. Но несмотря ни на что, Владимир Немухин никогда не собирался покидать страну навсегда.
Владимир Немухин: Мне предлагали эмигрировать, я отказался - у меня была больна мама, родилась дочка. Я не собирался. А потом уехал в Германию. Как все наши люди, которые хотели знать, что такое заграница. Не просто так вообще, на словах или в кино увидеть. А увидеть на самом деле, в жизни: что такое заграница. И, конечно, она много очень дала. Я уехал в Германию, я там долго очень жил. И вернулся обратно, в Россию.
RadioBlago: Диалогичность — главная черта творчества Немухина. Свою любовь к разным проявлениям современного искусства художник всегда выставлял напоказ, добавляя в свои картины, скульптуры и фарфоровые объекты легко опознаваемые знаки чужого стиля. На выставке «Грани формализма» целый зал отдан под произведения-посвящения другим авторам. Владимиру Янкилевскому, Петру Соколову, Владимиру Яковлеву, Оскару Рабину, Казимиру Малевичу и многим другим. Своего рода оммаж становится для него и формой диалога с теми, кого он сам почитал и уважал. Вбирая в себя основные мотивы творчества легендарных современников и предшественников, Немухин, не окончивший даже Суриковского института, скрупулезно формировал свой, ни на кого не похожий стиль.
Работы Владимира Немухина хранятся в крупнейших российских и зарубежных музеях и частных коллекциях. С какими сложностями пришлось столкнуться при подготовке такой объемной экспозиции рассказал один из организаторов Игорь Цуканов.
Игорь Цуканов: Здесь из моей коллекции примерно представлено работ15-16, а всего здесь работ чуть больше ста, поэтому это процентов 15-10. Здесь представлены три большие коллекции. Есть еще коллекции, но три большие. Первая — это, значит, моя коллекция. Вторая — коллекция — Бессер. Рувим Бессер - это очень известный коллекционер. Он жил в Германии. И Немухин жил у него, жил у него в 1980-е годы, он ему помогал финансово, и все работы, которые создал, когда жил в Германии (а это было порядка 7-8 лет), находятся у Бессера. Поэтому у него там большой блок работ, и он дал на выставку рабт 20-25. И это чоень хорошо. И еще фонд Чеглакова Андрея, он тоже покупал Немухина, это было очень важно. И четвертая коллекция, это буквально 5-6 работ. Это Махов, из Парижа. Там есть семья Маховых, тоже оттуда работы. Из Москвы пришли 2-3 работы. Но вот основные эти коллекции представляют 80 процентов. Не 80, но 75 процентов выставки.
Другое дело, что были проблемы с Лидией, там была очень сложная работа. Если вы видите выставку, там есть только один период Лидии Мастерковой. Было несколько причин. Первая причина — многие работы нам не дали музеи американские. Самая большая коллекция Мастерковой, абстрактной Мастерковой, в том числе мои коллекции находятся в Зиммерли-музее, который сделал Дойдж. Они согласились передать мне вот эти работы на выставку, письменно согласились. Но потом, спустя несколько месяцев, написали, что «мы не можем, не от нас это зависит». То есть, по-видимому, запретили их благотворители или руководители это сделать.
Другой момент - семья Мастерковой тоже не согласилась, по причинам мне не понятным, участвовать в этом проекте. Там были скорее отношения личностные какие-то.
В итоге получилось так, что мы не смогли получить работы Мастерковой, последний период ее жизни, не последний период, а парижский, 1980-90-е годы, мы эти работы не получили. К сожалению. Поэтому пришлось создавать такую конструкцию, при которой Мастеркова дала часть вот этой работы — только период московский, вот он представлен здесь. Но я надеюсь, книжка будет более полной. И я все-таки надеюсь, что будет потом выставка, может быть, не здесь, не сейчас, но которая будет покрывать парижский период Мастерковой тоже.
RadioBlago: Игорь Цуканов признал, что творчество Владимира Немухина остается малоизвестным для широкой аудитории, притом, что он входит в пятерку самых продаваемых российских авторов на данный момент. Разумеется, каждому знатоку и любителю современного искусства знакомо имя художника. Однако, ретроспективная выставка получилась настолько обширной, что некоторые работы стали открытием даже для самых искушенных. К примеру, исполнительный директор Музея современного искусства в Москве Василий Церетели признался, что был удивлен увидеть в экспозиции серию открыток Владимира Немухина.
Василий Церетели: Я был знаком с работами Немухина, был знаком с его творчеством. У нас есть в коллекции московского музея его работы. Для меня, например, было открытием его открытки, серия открыток, которые он создавал только для себя. И показывал. И Андрей Ерофев, можно сказать, это октрыл и показал. Это уникально. И здесь очень много работ, которые впервые показываются, и серии, которые впервые показываются, коллекции. Так что это - октрытие, в целом. И потом, вся выставка, она, как единая драматургия, которая... ее надо смотреть вот так...
На этом выпуск программы «Время культуры» подошел к концу. До встречи в выставочном зале!
