Сегодня мы продолжаем рассказ о творческой судьбе Геннадия Пищаева. Его удивительный голос редкого тембра – тенор-альтино – способен покорить слушателя с первых минут звучания.
В нашей первой программе народная артистка России Елена Камбурова рассказала, что пронесла через всю жизнь звучание этого парящего голоса в своем сердце. Сам Геннадий Пищаев признался нашим слушателям, что в юности любил петь на природе в одиночестве и долгое время не отдавал предпочтение одному виду искусства, а занимался всем, что интересовало – ваянием, рисованием, пением.
Впервые выступить на публике он решился еще в школе, на уроке литературы. Молодой артист так выразительно прочитал отрывок «У лукоморья дуб зеленый», что его пригласили выступить с этим номером на радио.
Первый успех к Геннадию Пищаеву как к певцу пришел на городском смотре самодеятельности. Вокалист исполнил любимую с детства русскую народную песню «Мчится тройка почтовая по Волге-матушке зимой» и получил направление на республиканский конкурс, где выступил с той же песней и занял первое место. После такого признания Геннадий Пищаев решил навсегда посвятить себя пению. Учился в музыкальном училище в Уфе у блестящего педагога Александра Александровича Чернова-Шер. Но успел закончить только три курса из четырех, к сожалению, его наставник скончался. Тогда Геннадий Пищаев отправился в Москву, чтобы поступить в консерваторию. На экзаменах обошел большинство своих соперников, исполнив для комиссии романс Рахманинова «Не пой, красавица, при мне» и Песенку герцога из оперы «Риголетто» Джузеппе Верди.
Продолжение рассказа Геннадия Пищаева слушайте далее в нашем выпуске. Программу ведет Елена Камбурова.
Елена Камбурова: В 1953 году Геннадий Пищаев окончил Московскую консерваторию и в том же году стал солистом Московской государственной филармонии. 36 лет он занимался активной концертной деятельностью. С концертами объездил многие города Советского союза, исполнял арии из опер, романсы, русские народные песни. Но, естественно, вы представляете, что стоит за этим «объездил всю страну». Это поезда, это самолеты, это усталость. Это умение хранить вот этот хрустальный голос и доносить его до зрителей. Слово Геннадию Пищаеву.
Геннадий Пищаев: Вот закончил консерваторию, поступил работать в филармонию. Почему не в оперный театр? Вы знаете, с первых дней занятий музыкой, этим искусством, пением, тяга была к камерному исполнению. Что значит камерному? Это романсы. Можно камерно исполнить даже оперную арию и исполнить песню. Но это камерное академическое пение. Вот к этому тяга была. Даже когда еще рисованием занимался, то предпочитал не масло, а акварель. А акварель – это лучше, причем также можно сравнить с академическим камерным пением, с акварелью. Потому что в акварели нельзя накладывать один мазок на другой. Если ты положил мазок, его нельзя смазывать. Масло еще можно снять и наложить другое. А здесь невозможно, должен быть точный. И также, как камерный, надо было в короткий промежуток времени рассказать об очень большом, об очень многом.
Вот еще мальчишкой когда был, например, на природе и когда пел песни – мир-то необъятен, а его нужно понять, ощутить намного ближе и вот почувствовать природу. Это близкое увидеть. Увидеть этот цветочек, увидеть это дерево. Увидеть эти облака, это все близко. Вот тяга была к камерному исполнению. Это уже внутри человека, с этим рождаются. Сделать это нельзя. Можно открыть себя, вот к этому. Тогда это и родилось, камерное искусство. И поэтому я поступил в филармонию, а не пошел в оперный театр.
Можно в опере петь и камерному певцу. Если у тебя полетный, звучный голос. Это не важно. Камерный – это не значит маленький. Это не значит, не звучащий в большом помещении. Кстати, всю жизнь, всю жизнь, если это не касалось записи, какой бы ни был зал, большой, маленький – никогда не пел в микрофон. Потому что он мешал. Я порой делал так: публично отстранял его в сторону даже. Какой бы ни был величины зал. Только это не такой зал как Дворец съездов в Москве. Это же огромнейший зал, и там без микрофона нельзя ничего исполнить, надо обязательно поставить. Потому что акустически это. А в Большом театре... Большой театр – это все-таки хорошая акустика. Хорошая акустика. Но в Уфе, в оперном театре, акустика еще лучше. А еще акустика лучше в Ленинграде, зал Капеллы. Вот это изумительно, где можно было использовать все краски камерного, начиная от форте, мецо-форте, пиано, пиано и пианиссимо. Вот такие нюансы можно использовать в этом зале. И это все исходит от камерного академического певца. Вот что такое камерный певец.
Елена Камбурова: Наряду с Сергеем Лемешевым, Леонидом Собиновым Геннадий Пищаев считается одним из лучших исполнителей арии Надира в опере Жоржа Бизе «Искатели жемчуга» на российской и мировой сцене.
Звучит ария Надира из оперы Ж. Бизе «Искатели жемчуга» в исполнении Геннадия Пищаева.
Слово Геннадию Пищаеву.
Геннадий Пищаев: Будучи еще на четвертом курсе, проходил вечер памяти нашего русского соловья Собинова. И организация, и все торжество вел такой баритон, еще вместе с Юдиным пели в большом театре – Мигай. И он сказал Сергею Петровичу: «Твой Генка может спеть Надира?». А я до этого уже пел Надира где-то на выступлениях. На 4-м курсе фактически практика проходила – выступали где-то на концертах, выступления были. И Надира пел уже. А Надира начинал петь с первого курса, с начала занятий, распевка была на протяжении всего курса, то есть он вошел в нутро. «Может он спеть?». «Ну, конечно». И пришлось мне выступить с Оркестром, дирижёром Гауг был. Оркестр, кстати, был из молодых студентов. Только тогда еще организовывался. И выступил в окружении очень известных певцов – там были из Большого театра исполнители – Козловский, потом баритоны были...
Дело в том, что, конечно, ответственность была большая – выступить сразу на такой большой сцене. В зале зритель не простой, все любители музыки, театра, искусств, помимо этого еще и студенты. Такая публика была, потому что торжественный юбилей Собинова. Присутствовали даже жена, дочка Собинова. Поэтому, когда вышел на сцену, это было для меня так волнительно, но спел им. А весь концерт транслировался по радио по всей стране. И вот спел этого Надира. Вот здесь-то и произошел шум. Ну, не успокаивалась публика, а эфир держится. Пришлось спеть вторично. В общем, была овация. Вот это было второе рождение. Если первое было там. А может, и третье. Вот считайте – когда по радио говорил: «У лукоморья дуб зеленый...» – выступление, потом были выступления на самодеятельности. Потом были. Вот это выступление уже будучи студентом четвертого курса консерватории. Вот это, так сказать, этапы.
Елена Камбурова: В 1963-1964-м годах Геннадий Михайлович Пищаев поставил своеобразный рекорд – в течение цикла из четырех концертов он исполнил все 103 романса Петра Ильича Чайковского. Такое исполнение он повторил и в 65-м, и в 71-м, и в 75-м годах. Рассказывает Геннадий Пищаев.
Геннадий Пищаев: Почему родилась эта мысль. Я узнал, что эти романсы все исполнил один тенор, очень любимый, очень известный. Сергей Яковлевич Лемешев. Он все эти 103 романса спел. Но он в 5 концертов, в 5 вечеров спел это. Ну, вот. А я решил: надо попробовать сделать это в 4 концерта, спеть. Еще даже был такой интересный случай, как родилась эта мысль. Были гастроли в Свердловске. И с сольными концертами пришлось мне там выступать. А туда приехал Сергей Яковлевич Лемешев. Мы поселились в одной гостинице. Он приехал в оперном театре петь оперу, а я со своими концертами. И, конечно, заглянул к нему и сказал: «У меня такая мысль – спеть все романсы Чайковского, как когда-то, говорю, вы исполнили это». – Говорю: «Такой трюк сделать». Он: «Да... Это был такой трюк». И я вот это и сделал.
Но, конечно, я поднял материал, когда еще гастролировал в Ленинграде, там тоже покопался и посмотрел, что он сделал.
Многие романсы, которые были написаны там для низкого голоса, высокого голоса, для женщины... Но так как это был цикл «Все романсы», поэтому не считалось это. Конечно, приходилось делать транспорт, если это очень низкое, написанное для очень низкого голоса. То есть, в своем диапазоне делались транспорты и распределялись эти все концерты.
Это была очень интересная работа. Очень.
Елена Камбурова: В репертуар Геннадия Пищаева входили также романсы Михаила Глинки, Шуберта, Роберта Шумана, Людвига Бетховена, произведения советские композиторов.
Геннадий Пищаев: Помимо Чайковского были и другие работы, потому что, будучи камерным певцом со своими сольными концертами (то есть, получается как бы театр свой), ты выходишь один на сцену и представляешь театр. Так, один. Это намного сложнее, чем опера. Там помогают. Там есть товарищ, актеры, которые с тобой вместе, коллектив. А камерный один все должен сделать. И причем в сжатое время. В короткий промежуток времени. Романс идет несколько минут. Надо сразу же все обобщить. И сжато сказать все главное. А опера растягивается на несколько актов, поэтому развитие образа...
Вся русская классика: и Рахманинов, Римский-Корсаков, Кюи, Даргомыжский, Глинка, Бородин. Вся русская классика! Были концерты русской классики тоже. Если Чайковский был один, то были сольные концерты: весь вечер один Рахманинов. Это тоже очень любимый композитор. Удивительный композитор, когда делать все то, что он написал. У каждого композитора есть, когда он отмечает, как, что он себе представляет. И вот прочитать его замысел, вот это получится как раз то, что надо, то, что хотел автор. Но в то же время вложить свое восприятие и свои ощущения. А Рахманинов – это изумительнейший композитор!
Сольные концерты, которые мне приходилось петь. Кстати, не только в Москве. Кстати, в Москве проходили каждый год по несколько сольных концертов во всех залах Москвы. Помимо этого приходилось гастролировать по всей стране. Страна необъятная, огромная. Это называется: Север-Юг-Запад-Восток. Отдаленные – и Камчатка, и даже остров Сахалин. И заграничные. Первые выезды были – Финляндия, Венгрия, Румыния...
Геннадий Пищаев: В Уфе (куда я часто приезжал со своими сольными концертами, как говорится, на родину) однажды был концерт с гастролями. Исполняю этот сольный концерт. И случайно заметил, что за кулисами стоит один человек. И слушает так. Я думаю: «Что за человек? Во время концерта?». Никто не мешал, не стоял за кулисами. Прошло одно отделение. Я пошел отдыхать. Он ко мне подходит, говорит: «Геннадий, здравствуй!». А это оказался руководитель оперного театра в Уфе, которого я знал еще по консерватории. «Геннадий, выручай, завтра надо петь Ленского в театре». «Как?». «Ну, петь надо, исполнять. Выручай!». Я говорю: «Как? Мне нужно закончить второе отделение. И потом у меня клавира нет». Это же 15 лет назад, когда я закончил консерваторию. Тогда знал эту партию и все. Но уже прошло 15 лет. Надо хотя бы одним глазком посмотреть, что это такое. «У меня клавира нет!». «Вот возьми клавир». И он вынимает из-за пазухи этот клавир. Так после концерта. Закончилось второе отделение. Кстати, у меня тогда был блестящий аккомпаниатор Борис Александрович Абрамович. Чудесный аккомпаниатор! Мы еще после этого сольного концерта, где пришлось исполнять очень трудную и сложную программу, я и физически уже устал. Пришлось проштудировать всю партию Ленского вечером, просмотреть, вспомнить. Но так, как арии там пелись на концертах, отдельные арии. А утром надо было встретиться с дирижером этого спектакля. И дирижер говорит – я за вами буду, когда будете петь сольный концерт, это как обычно. А все ансамблевые пришлось еще повторить там с ним. А вечером загримироваться, одеться в Ленского и исполнить эту всю партию в опере. Вот такой труд певца. Вот эти неожиданности. Но, значит, насколько была выучена вся партия, когда-то, раньше. Она хорошо уже сидела. Но надо было вспомнить. Все-таки нагрузка.
Потом так же, как гастролер, без всяких репетиций, без всего, эта партия была исполнена в Ленинграде, в Малом оперном театре. Блестящий там был дирижер Грикуров. Также, без репетиций, ни оркестровой, ни сценической.
Елена Камбурова: Арии из опер, романсы, народные песни в исполнении Геннадия Михайловича Пищаева с 50-х годов ХХ века звучат на радио и телевидении. Широкой публике певец известен как исполнитель арии Звездочета в опере Римского-Корсакова «Золотой петушок» на сцене Большого театра, а также по фильму «Зеркало для героя», в начале которого Геннадий Пищаев исполняет серенаду Смита из оперы Жоржа Бизе «Пертская красавица».
Геннадий Пищаев: Еще, видите ли, до Большого театра у нас практиковали такие концерты проводить. Опера в концертном исполнении. Дирижер Самосуд, прекрасный дирижер, он поставил в концертном исполнении оперу «Паяцы», и в этот момент гастролировал в Москве такой тенор Узунов, болгарин. И приурочили к этому выступлению в концертном исполнении. Вот я тогда исполнил всю партию Беппо и Арлекино в этой опере «Паяцы». Это была очень интересная работа. После, конечно, была записана эта опера вся целиком на пластинку с Узуновым. Очень хороший певец, такой красивый голос, тембр тенор.
Потом был Большой театр. В Большом театре Светланов пригласил меня спеть партию Звездочета в «Золотом петушке». Были репетиции и все. Но партия эта была и раньше. До приглашения Светланова, потому что на радио сделали такую работу: Римского-Корсакова всю оперу «Золотой петушок» записали на пластинку. А после этого уже Большой театр. Решил поставить Ансимов и дирижер Светланов эту оперу, и тогда уже пригласили меня на сцену.
Геннадий Пищаев: Работал еще в филармонии, пригласили меня работать в ГИТИСе. Есть у нас такое заведение театральное, где есть факультет музыкальный, вокальный. И вот туда пригласили. Тоже так случайно. Я пришел работать. Работал как педагог с 80-го.
Это, кстати, были вот 80-е годы – работал в филармонии и занимался педагогикой в ГИТИСе. Очень интересная работа. Встречаешься со многими молодыми людьми. Это очень трудная сфера. Я же говорю, что научить нельзя, научиться можно. Есть желание у этого человека, есть у него эти данные или нет. Можно научиться самому. Можно помочь ему. Руководить им. Как, что, где – это можно. И когда ученик так внимательно хочет тебя понять, что надо, – объяснить ему нужно, исходя из музыки. Есть в тебе эта музыка или нет. Есть? Тогда тебе эта музыка поможет. И особенно поможет слово. Без слова-то? Помните, «У лукоморья дуб зеленый; Златая цепь на дубе том»? Что там? Да там стихи Пушкина. Изумительнейшие стихи Пушкина. Или даже такие романсы Глинки «Я помню чудное мгновенье», а стихи Пушкина. Когда Глинка шел музыкой за каждой строфой автора, Пушкина, потому что в стихах уже была заложена мелодика. И все то, что нужно, чтобы она звучала. Пелось. Потому что сами стихи поются. Он ни на йоту не оступился, Глинка. Так вот, когда учишься петь, то обрати внимание на слово. Если ты поешь еще со словами, осмысленно поешь. Что это такое? Тогда это тебе поможет. Здесь никакой учитель не может помочь. Насколько ты сам понимаешь, о чем ты поешь. И ты подчиняешь звук, голос этому слову. Вот это важно.
Елена Камбурова: Вы знаете, очень часто самые прекрасные певцы не очень большое внимание уделяют слову. И меня совершеннейшим образом потрясло (Особенно в цикле Петра Ильича Чайковского, а ведь там и стихи Пушкина и, вообще, прекрасные стихи в основе.) бережное отношение Геннадия Пищаева к слову. В его исполнении мы слышим каждое слово. Это, правда, большая редкость для даже самых выдающихся певцов.
Геннадий Пищаев: Я с чего начал вам рассказывать? Я говорил вам о природе, да? Так вот, как можно объять всю природу? Это же невозможно. Ну, расскажите мне вот об этом огромном мире, в котором есть помимо самой природы еще люди. Как вы можете объяснить это все? И суммируйте просто, чтобы потом передать свои ощущения всего: и природы, и людей, и взаимоотношения и того, и другого передать публике. Это уже у человека должно быть заложено. Заложено это в тебе или нет. Музыкальный ты или нет. Или просто ты звукодуй! Вы понимаете, есть прекрасные певцы. Слушаешь и думаешь: «Господи, дорогой мой, ну, отбрось ты, скажи, что «я люблю», но так, чтобы тебя почувствовали, что ты любишь. Ну, что ты мне тысячу раз поешь «Я люблю, я люблю, я люблю». Ничего. Нельзя же это. Это мертвое. Да, ты сказал по всем правилам: «Я люблю», «Я ненавижу». Звучит красиво. Все. Но не вложено твое отношение к предмету. Отношение, что я тебя люблю, я тебя обожаю. Или что-то… но нет, «я тебя ненавижу» – вот так это должно почувствовать. Вот это уже в тебе должно быть заложено. Так же, как и музыкальность. Много очень певцов, которые поют правильно, все делают правильно. Но они не волнуют. А волнует… вдруг у человека небольшой голос, небольшой, а он волнует. Почему, да потому что он доходит своими ощущениями, своим восприятием того, что в тебе заложено. Я хочу передать свои ощущения вам. У вас такое есть? Да. Вот такое. Я хочу пробудить в вас это. Наверное, так.
Елена Камбурова: В прежние годы голос Геннадия Пищаева часто звучал на радио и телевидении. От себя я хочу добавить, что мне очень не хватает голоса Геннадия Пищаева сегодня. Очень. И я очень рада, что сейчас, вот те из вас, кто не слышал этот голос, вы его услышите и, я надеюсь, поймете, почему мне так захотелось о нем сегодня говорить.
RadioBlago: Мы благодарим Геннадия Михайловича Пищаева и Елену Камбурову за участие в нашей программе. На этом выпуск «Времени культуры» подошел к концу! До встречи в концертном зале!
Послушать арии и романсы в исполнении Геннадия Пищаева можно в архиве mp3
