Сегодня программа посвящена событиям 25-летней давности, которые стали судьбоносными для всей последующей истории нашей страны. Мы поговорим об Августе 1991 года. Именно ему посвящена выставка в #Музее Москвы.
Событие, которое вошло в историю России как Августовский путч, представлено на выставке в виде фотографий и воспоминаний. Первая часть экспозиции принадлежит профессиональному взгляду — здесь кадры, которые облетели весь мир и новые, ранее не публиковавшиеся снимки. Вторая половина отдана неформальным воспоминаниям. На ней наши современники, случайные прохожие рассказывают, что запомнили из тех дней, которые повлияли на будущее страны.
Директор Музея Москвы Алина Сапрыкина рассказала на открытии, что этой выставки изначально не было в плане мероприятий, и экспозицию подготовили буквально в течение месяца. В интервью нашему корреспонденту она пояснила, что музей, с одной стороны, устремлен в далекое прошлое, имея большую археологическую коллекцию, а с другой, — живо реагирует на день сегодняшний. Поэтому события не так давно случившиеся иногда уходят из их поля зрения.
Однако надо отдать должное команде организаторов. Несмотря на короткий срок подготовки, выставка получилась многоплановой и весомой. По словам Алины Сапрыкиной, это заслуга партнеров проекта, в первую очередь Президентского центра Бориса Ельцина, а также кураторов выставки Евгении Кикодзе и Ирины Чмыревой. Слово директору Музея Москвы.
Алина Сапрыкина: Когда мы поняли, что у нас в событийном плане никак не присутствует 25-летие вот этого события в Москве. Мы, действительно, решили срочно организоваться и сделать этот выставочный проект. Благо, что у нас в коллекции есть фотографические материалы на эту тему. И было желание как-то показать не только исторический материал, но добавить к нашим фотографиям еще известных фотографов, без которых невозможно представить отображение в прессе тогда, в медийном пространстве.
И мы решили просто добавить работу с молодыми фотографами и с воспоминаниями, и живыми комментариями. И из этих двух частей неожиданной, но вполне понятной для нас инициативы, сложился проект, который соединил память и молодых людей. И слова, и мысли, и визуальную часть. И все это сложилось в наших залах. Я очень довольна тем, как получилась выставка, в том числе благодаря талантливым кураторам и нашим партнерам. И действительно, для нас очень важно, что мы успели сделать открытие день в день – 19 августа.
RadioBlago: Полное название выставки — «Август 1991-го. Москвичи вспоминают». Исторические события здесь предстают в преломлении памяти люди, через их чувства, эмоции, взгляд на происходящее. Куратор проекта, искусствовед и арт-критик Евгения Кикодзе допускает, что воспоминания посетителей могут отличаться от мнения организаторов. Тем более что у каждого есть свой ответ на вопрос, что же все-таки тогда произошло.
Евгения Кикодзе: Мне кажется, что Перестройка – это завершение советского периода, а Россия начинается с этого времени, когда люди вышли на улицу и сказали: «Нет, мы не согласны, вы придумали очень плохо. Мы выбирали Конституцию, мы выбирали президента, и мы вам так никого не отдадим. А то, что вы делаете, это антиконституционные не правоправные действия, и мы реально вот против. И хотим остановить вас и поставить преграду. Вот этому ужасному заговору и вот этому интриганству, которое мы видим в ваших действиях». Вот они так обратились, люди обратились к ГКЧП. И что произошло. Что армия среагировала таким образом, что собственно и жертв тоже очень мало, могло было быть гораздо больше. Хотя, конечно, это тоже страшная трагедия.
Вот все это вместе показало, что мы вместе отказались от этого морока, от прошлого. И сможем идти вперед. Вот мне очень важно это ощущение. Тогда все думали о том, что будет в будущем.
К сожалению, все меньше и меньше мы думаем сегодня об этом. Все строят замки, как в XIX веке, пытаются изобразить из себя каких-то бояр или дворян. Это меня как историка все очень расстраивает, потому что я понимаю, что все это фальшиво. В истории вернуться назад нельзя. Это означает отказ от того, чтобы думать о завтра. О завтрашнем дне думать необходимо и развивать все, что приближает к нам этот завтрашний день, нужно: образование, медицину и так далее. В общем, я считаю, что, конечно, вектор, который сменился сейчас, мы все смотрим в прошлое, это все очень-очень-очень не полезно, ни для экономики, ни для культуры, ни для чего. А вот тогда мы смотрели в будущее. Это очень важно.
RadioBlago: Евгения Кикодзе рассказала в интервью радио Благо, что была одной из тех тысяч людей, которые решились защищать Белый дом и новый курс страны от сторонников ГКЧП. Она тоже была в те дни на площади, помнит свои ощущения и при подготовке экспозиции опиралась, в том числе, и на них.
Евгения Кикодзе: Любое исследование начинается со своего желания. Если тебе не интересно, ты и не будешь лезть туда. Но, конечно, мне хотелось найти то, что вступит с моими мыслями и ощущениями в диалог, может быть, противников моего мнения. Но, так или иначе, когда ты что-то помнишь и чем-то озабочен, хочешь найти аудиторию, в которой ты найдешь людей, настолько же заряженных, как и ты… И, конечно же, все люди, которые пережили эти дни, равнодушных нет. Могут относиться по-разному, могут разочароваться, могут считать, что все было зря. Я вот так не считаю. Я считаю, что это была такая прививка, которая уберегла нас от многих бед потом. И потом, когда мне говорили: а потом что? Ельцин, вот он делал столько неправильного! Да, но у нас не было Югославии, у нас не было войны. Мы отпустили республики. Мне говорят: распался Советский Союз! Как же мы так взяли и сделали. Но, понимаете, у меня фамилия грузинская. Я на половину грузинка. И прекрасно знаю, что в Тбилиси мечтали об отсоединении. И единственный способ не отпустить, это ввести войска. И тоже самое было с Прибалтикой. Та идеология сгнила. Она не годилась. Если мы хотим объединяться, мы должны объединяться на совершенно новых условиях. Советская идеология больше не работала. И страны республиками советскими быть не хотели. Это факт. Это реальность. Мы не можем закрывать глаза и говорить, что «нет, нужно было удержать!».
Сейчас вообще распространено слишком свободные отношения с историей, слишком свободные высказывания. Этим грешит не только блогосфера, сфера интернет-общения, этим грешит и наша Дума. Вы слышите, какие удивительные вещи там произносятся!
Я помню свои ощущения. У меня было такое ощущение, что мы прошли по краю страшной опасности и пропасти. Потому что нам говорили, что сейчас начнут наступать танки. А они не начали наступать. Самый страшный день был 20-го. 19-го так, а на следующий день все реально ждали атаки. И когда ее не произошло, выяснилось, что армия тоже не хочет ни на кого нападать. Понимаете? И это ощущение единения. Ощущение того, что у тебя есть страна и есть народ. Это было просто счастье, потому что до этого все эти слова про единение и так далее — это были просто слова, которые нужно говорить на экзаменах, если ты хочешь поступить куда-то. Я потом училась на истфаке, и тоже было много слов. У нас была такая дисциплина — История КПСС, например, которая потом исчезла. И вот ощутить себя гражданином России мне удалось тогда. И это очень сильное переживание. Приятное и сильное.
RadioBlago: Фотографический архив Музея Москвы, который представлен на выставке, в основном состоит из снимков безымянных авторов. Это тот материал, который на протяжении многих лет передавали в музей горожане. Профессиональные серии принадлежат известным и титулованным фотографам — Валерию Щеколдину, Игорю Гаврилову, Георгию Пинхасову, Александру Земляниченко, #Михаилу Дашевскому, Сергею Леонтьеву, Игорю Мухину и другим. Каждый из них увидел август 1991-го года через призму фотоаппарата и своего особого взгляда на жизни. Например, давний друг радио Благо, признанный классик отечественной фотографии Михаил Дашевский свой подход в творчестве называет «документальный импрессионизм». С помощью этого метода он и сохранил воспоминаниях для потомков.
Михаил Дашевский: Для меня самое главное это документально-художественная фотография. А я назвал «документальный импрессионизм». Вот такое словечко запустил. Как метод фотографии психологии жизни. А психология жизни осталась. И я с этими фотографиями со всеми, это как мои родственники, я с ними всю жизнь прожил. С 62-го года по 2000- там какой-то. И все их помню. Я не изменился. Ничуть. Единственное, что осталось, конечно, другое понимание с привкусом того, что произошло, потому что тогда мы, конечно, ничего этого не знали. Для нас был Борис Николаевич!.. Мы же не знали, что он после победы на две недели отключится в запой? Как говорится, прелесть жизни. Что же делать с первым секретарем Уральского обкома партии? И на этом-то все и рухнуло, в конце концов. Россия пропустила фантастический поворотный момент, потому что это шло снизу. Конечно, там было, Ельцин чудесным образом подъехал куда надо... тоже разные кланы участвовали в этом деле с разных сторон. Понятно. Но снизу пришли же эти миллионы, а сейчас не придут!
А в этих фотографиях, что мне, честно, нравится, они не кадрируют события! Вот когда снять победу — а вон он там из мисочки ест, а в стволе гвоздики. Ну как это было не снять? Это ж вообще!
То, что тебя впечатляет. Что такое импрессионизм? Это впечатление. Кто такой импрессионист? Это впечатленец. Вот я впечатленец. То, что тебя впечатляет. Вздрогнул. Ты это снимаешь. А как? В меру своих творческих сил, как художественную фотографию. Тогда это действует серьезно. А если это раскадровка, как погружением носом в снег, «а, да-да, это памятник сняли». Не действует вот сюда (*показывает на голову), и вот сюда в особенности (*показывает на сердце). Вот я считаю, нахально совершенно, что это действует!
RadioBlago: Другой участник выставки, известный советский фотограф Игорь Гаврилов тоже признается, что его больше интересует художественная составляющая фотографии и композиции. То, что остается в кадре навсегда, даже когда заключенная в нем информация утрачивает свою актуальность.
Игорь Гаврилов: Я никогда не работал ни в газетах, ни в агентствах. То есть я не информационщик. И фотографию я оцениваю не с точки зрения информационной ценности, что, скорее всего, не правильно, чем правильно. Потому что фотография это, прежде всего, документ, как правило, документ. А с точки зрения больше художественности какой-то, композиционности, интересности момента. Но не с точки зрения вот сегодняшней информации, а той информации, которая была вчера, которая есть сейчас и останется завтра. Меня это интересует в фотографии. И поэтому моя сформированная как бы выставка, такая в компьютер засунутые файлы, она не содержала ни одной из этих выставленных фотографий. То есть более того. У меня отсканирована из этих фотографий всего одна. То есть для меня это обычный момент жизни моей страны, обычной моей репортерской работы, которая сделана как сделана. Ничего выдающегося в этих работах я не вижу.
Выставлять ее на выставке с точки зрения информации, это значит, нужно стоять рядом и объяснять, что был 1991 год, август... и так далее. Потому что никто ничего не помнит.
Конечно же, все фотографии – мои дети. Я их все помню. Их миллион что ли сделан за жизнь. Ну, целая стена негативов и слайдов, сотни тысяч. Это вот одни из архива.
И я очень рад, что это все пригодилось через 25 лет. На самом деле, такие выставки тоже нужно делать, потому что нам профессионалам нужно понимать, что же мы делаем каждый день. А еще важнее это понимать молодым людям. Что они делают и для чего они взяли камеры в руки. Это кошечки, пейзажики, художественные — это все хорошо. Но есть еще и составляющая историческая. О ней тоже не стоит забывать.
RadioBlago: Еще один куратор выставки Ирина Чмырёва, известный искусствовед и эксперт в области фотографии, призналась, что работа над экспозицией принесла ей много новых открытий. Были снимки, которые она изначально собиралась включить в проект, и были редкие кадры, которые обнаружились только в период подготовки. Из таких обязательных изображений на первом месте стояла фотография Георгия Пинхасова, сделанная на набережной у Белого дома 20 августа в 6 часов утра. Подробнее об этом и других работах нам рассказала куратор.
Ирина Чмырева: Это раннее утро 20-го августа, когда все вокруг, в том числе и он сам, были уверены, что танки еще пойдут. И там, на набережной, на мокром асфальте, еще ранее-ранее утро, лежат ежи, которые всю ночь народ, стоя под Белым домом, строя баррикады, тщательно крапал. Но эти ежи против техники, они такие сами по себе беззащитные, они никого не могут остановить. И в этой фотографии вот этот ужас того, что если пойдут танки, то это их не сможет остановить. Но люди верили, они в это вложили жизнь свою, свое время, ночь, прожитую перед Белым домом. И вот такая фотография события, снятая в процессе события, когда еще непонятен исход, это было для меня очень важно, чтобы она была.
Потом на этой выставке есть фотографии Игоря Мухина из собрания музея. Оказалось, что в музее есть потрясающие вещи! Потому что у Игоря Мухина есть разные фотографии. Очень много фотографий людей, лиц, взаимоотношений. При этом фотография она вся состоит из каких-то знаков, которые, если знаешь, как прочитать, то узнаешь гораздо больше. И вот у него фотография «Лето 91 года», возможно, сделанная не в августе. Она наполнена этим ощущением абсурда происходящего и ощущением этого сдвига, который уже как электричество в воздухе. Настроение было, было бы это 19-го или 25-го августа, но это все равно тем летом случилось бы. И в его фотографиях такое ощущение есть.
Здесь есть фотографии Сергея Леонтьева, которые он сделал в 91-м году на улице, когда подходил и буквально в лицо пыхал вспышкой и портреты людей, которые совершенно не могли сориентироваться, что происходит. Потому что для советской фотожурналистики подобный подход, такая провокация человека, она была немыслима. И если уж человек снимал на улице, то он чаще всего, к сожалению, имея официальное разрешение, снимал постановку. Ну, попал ты ко мне, ну попал. Но, скорее всего, это какой-то общий план, и ты там как стаффажик, как винтик прокатился по столу. А в фотографиях Леонтьева вдруг неизвестные люди стали героями.
И вот 91-й год, август, он в героев превратил всех, кто противостоял ГКЧП. И это чувство сопричастности великим событиям, чувство того, что в этот день от тебя зависит, какой будет история твоей страны, это чувство, с которым люди живут до сих пор. Оно, к сожалению, ушло у нас очень глубоко, но на фотографиях того времени видно, что люди это переживают. И естественно здесь много портретов. И это было важно собрать, чтобы показать, какие были красивые люди. Те, кто защищали Белый дом, те, кто противостояли этому Путчу.
RadioBlago: Неожиданной находкой для куратора, а теперь и для посетителей выставки, стали фотографии документалиста Валерия Щеколдина. Как оказалось, данная часть архива мастера ранее не печаталась и нигде не выставлялась.
Ирина Чмырева: И в процессе подготовки выставки я знала, что Валерий Щеколдин, один из наших самых важных для истории фотографии документалистов, он снимал. Но что он снимал, я никогда не видела. Я спросила разрешения, он мне показал, и оказалось, что этот материал вообще нигде не печатался. И мы первые, кто извне прикоснулся к его негативам 91-го года. И оказалось, что там есть кадры, достойные быть в его главном профессиональном портфолио. Это фотографии, в которых очень много и фотографии как таковой. Как человек видит по-другому этот мир. И о событиях. Какие-то матери с детьми. И дети, такое ощущение, понимают больше, чем взрослые, у которых растерянные взгляды. Молодежь. Панки, похожие на каких-то дикобразов, и вокруг плакаты, надписи о раненных зверях, и весь этот замес исторический, который тогда случился, вот ему это, как никому другому, удалось передать. И еще мы дали возможность фотографам рассказать, что тогда происходило. Ведь очень редко фотографов спрашивают о том, что с ними самими происходит. Они же все время там за кадром. Сделали работу, все, хорошо, спасибо, свободны. И они все, обладая необыкновенной фотографической памятью, на лица, на события, сумели буквально реконструировать свои переживания, свой внутренний мир тех дней. Это был потрясающий опыт – работать с этой выставкой. Я теперь мечтаю уже о книжке.
RadioBlago: Как рассказала нам Ирина Чмырёва, она была одна из тех многочисленных горожан, кто в августе 91-го уехал в отпуск и не застал описанных событий. Поэтому и представление о случившемся складывалось с помощью медиа — через фотографии, публикации в СМИ, сохранившиеся видеозаписи. К слову, на выставке также крутят нарезку из телепрограммы тех дней. Балет «Лебядиное озеро», пресс-конференция ГКЧП, скудные выпуски новостей. Отдельное пространство экспозиции уделено частной видеосъемке трагического инцидента в тоннеле на Садовом кольце, когда погибли трое молодых мужчин, защитников Белого дома. О том, как жизнь вносит свои коррективы в планы обычных людей, как раз и рассказывает выставка в Музее Москвы.
Ирина Чмырева: Да, самое интересное, если прочитать воспоминания фотографов, то окажется, что практически все они в тот день не должны были быть в Москве. Один собирался с семьей на Крит, второй уехал в деревню по старой русской традиции лечить депрессию. Третий уехал встречаться с друзьями. Все жили своей жизнью. Не было ощущения того, что это день, в который случатся великие исторические перемены. Но этот день подошел. И всем им, как профессионалам пришлось вернуться в Москву и приступить к своим обязанностям.
И это тоже такой очень важный срез соединения реальности и того, что мы называем Историей с большой буквы. В реальности у людей жизнь отнюдь не заточена под то, что они в ожидании великих перемен. Это могут поэты петь. А люди же живут повседневностью, у них свои планы, в которых великие события никак не запланированы. Но они туда вторгаются. И вот момент такой встречи — об этом наша выставка.
RadioBlago: Выставка «Август 1991-го» не предлагает рассматривать официальные документы и протоколы допросов основных участников ГКЧП. Рассказ ведется от первого лица, реальные люди, обычные свидетели происходившего вспоминают свои впечатления о тех днях и высказывают мнение о том, к чему в итоге все привело. Студенты Института профессиональной и любительской фотографии опросили примерно полсотни прохожих на улицах современной Москвы. Фотографии и комментарии только девяти героев вошли в финальную экспозицию. Среди них люди разного возраста, профессий и политических взглядов. Но все они каким-то образом оказались в тот момент в столице.
Ирина Чмырева: Все-таки, это исторический музей. И да, мы сделали выставку, для меня, прежде всего, фотографическую, но было важно понять, а как это событие отразилось в памяти людей. И я предложила студентам, как раз таки студентам Игоря Гаврилова, участника этой выставки, сделать такой социологический срез, современная Москва. Лето, каникулы, в городе было не много студентов, но некоторые из них вышли на улицы и сделали портреты. Я попросила, чтобы это были портреты на следующей стилистике новой портретной фотографии. Начиная с Сергея Леонтьева и в таком близком контакте с героями. И задали вопросы. Современная техника цифровая позволяет и снимать, и сразу брать интервью. И фрагменты этих интервью мы включили, и получился невероятно интересный срез. Что такое современная Москва, сколько в ней людей, которые родились в этом городе? Очень многие даже из наших героев приехали в Москву поступать в институт в тот момент. Или были проездом с родителями. Или приехали позже, но тем не менее, эти события у них в памяти, но очень-очень глубоко. И вот для нас было важным дать возможность голосу улиц проявиться в этом зале
RadioBlago: Мотив сравнения официального и неформального взгляда на события отчетливо присутствует в экспозиции. Опрошенные на улицах Москвы говорят искренне и просто, не прибегая к программным заявлениям, подобно политикам. Некоторые из них были на тот момент детьми, но даже им есть, что вспомнить. Рассказывает Евгения Кикодзе.
Евгения Кикодзе: К величайшему моему изумлению, там были не только люди моего поколения, но совершенно молодые люди, которым вот 25 лет назад, а им допустим 30. То есть реально им было 5 лет. Как же так? И вдруг оказывается, что в 5 лет тоже можно было понять по атмосфере, по запаху, по реакции взрослых, что происходит что-то очень серьезное. То есть, одна эпоха сменяет другую, маленькие дети это понимали. Вот когда вы видите молодого человека, который говорит: а вот я делал то-то и то-то. Да, действительно, мы начали жить в другое время, время изменилось, сделало крутой поворот. И оценили это даже 5-летние дети, которые жили тогда.
То есть наша выставка многоплановая, спектр очень широкий. Здесь вы увидите людей, которые были там и только слышали от взрослых. Здесь вы увидите профессиональных великих фотографов и просто анонимных защитников Белого дома. Всё мы сводим это вместе специально, чтобы показать именно очень широкий спектр человеческих чувств. Потому что без человеческих чувств не существует никакого исторического события. Умрут носители, умрет история. Она жива только, когда люди о ней помнят и рассказывают.
Помнить можно по-разному. Можно помнить и со слов родителей, ничего плохого в этом нет. Помнить эмоционально. Что значит помнить? Знаете, как была формула Три З, мы шутили, зазубрил, сдал, забыл. Сдал пишется через С, конечно, но все равно. Это есть один подход, когда нужно ответить на экзамене. А если вы хотите помнить, нужно включать эмоциональную составляющую. Слова родителей, слова близких людей, ваши просто человеческие чувства, которые дарят эти фотографии замечательные.
RadioBlago: Основные переломные моменты тех четырех дней августа 1991 года можно вспомнить на выставке в Музее Москвы — защита Белого дома и гибель трех его сторонников, свержение памятника Дзержинскому, пресс-конференция и всенародные похороны, на которые пришли сотни тысяч людей. Посетителям предлагают оставить в книге отзывов свои личные воспоминания, а также вспомнить лозунги, с которыми была одержана победа над путчем. Для этого отгорожена целая стена и разложены цветные мелки.
Евгения Кикодзе: Я знаю по моему опыту экскурсовода, что люди любят разговаривать, любят делиться воспоминаниями. И эта выставка открыта к этому. Мы придумали выставку, где очень много человеческого фактора. И я могу себе представить, что придет человек и скажет: ну я же помню все по-другому! У него есть возможность высказаться. Во-первых, написать по-другому в той книге, которую мы предлагаем ему. Эта книга тоже потом пойдет в музей, в нашу коллекцию. А во-вторых, если ему кажется, что что-то нужно написать. Или он переживет тоже самое, мы предлагаем ему взять мелок и написать то, что писали тогда.
RadioBlago: Выставка в Музее Москвы будет работать до 23 сентября по адресу: Зубовский бульвар, 2, метро Парк Культуры. Параллельно с выставкой будут проходить лекции и дискуссии о событиях августа 1991 года с ведущими российскими журналистами, социологами, политологами и общественными деятелями.
Тем временем наша программа подходит к концу. Вы всегда можете переслушать или прочитать в расшифровке любой из выпусков на сайте Радио Благо по адресу: www.radioblago.ru. Всего доброго и до встречи в выставочном зале!
